Эрл Гарднер - Дело о девушке с календаря

— Что было дальше? — спросил Мейсон.

— Я повесила трубку и сказала вам… Нет-нет, — Делла улыбкой попросила прощения у обвинения, — я знаю, что не имею права говорить об этом.

— В какое время это было? — спросил Мейсон.

— Разговор по телефону происходил минут в десять-пятнадцать двенадцатого.

— Что мы сделали потом?

— Потом мы отвезли мистера Анслея назад, в ночной клуб «Золотая сова», где он пересел в свою машину.

— До какого времени мы были с Анслеем?

— До одиннадцати тридцати, может быть, одиннадцати тридцати пяти.

— Следовательно, основываясь только на том, что знаете сами, вы можете указать местопребывание обвиняемого по делу в любой отрезок времени от двух-трех минут одиннадцатого до одиннадцати тридцати вечера понедельника?

— Да.

Мейсон обратился к Дру:

— Можете допрашивать.

— У нас нет вопросов к этому свидетелю, — с широкой улыбкой заявил Дру.

— Вы не будете допрашивать? — удивился Эрвуд. Дру покачал головой.

— Суд должен указать вам, мистер Дру, что, если вы не ставите под сомнение показания этого свидетеля, следовательно, есть достаточные основания полагать, что мисс Стрит действительно разговаривала с мистером Борденом.

— Мы это понимаем, ваша честь, — ответил Дру. — Но наши опровержения будут строиться не на допросе этого свидетеля.

— Как вам угодно.

— Тогда все, — произнес Мейсон. — Мы выиграли, ваша честь.

Судья взглянул на Гамильтона Бюргера и Сэма Дру. Они были заняты оживленной беседой.

— Такое впечатление, мистер обвинитель, — сказал Эрвуд, — что в настоящий момент ситуация довольно резко изменилась. По показаниям незаинтересованного свидетеля, в чьей честности суд совершенно не сомневается, какой-то мужчина находился в доме Бордена в несколько минут двенадцатого. Этот человек ответил на звонок телефона, но согласно показаниям свидетеля обвинения единственным человеком, который находился в это время в доме Бордена, был сам Меридит Борден.

— С разрешения суда, — Бюргер снисходительно улыбнулся, — нам хотелось бы вызвать свидетеля, чьи показания могут несколько прояснить ситуацию.

— Ну что ж, вызывайте.

— Мы просим на свидетельское место Франка Ферни.

— Вы уже приносили присягу, — обратился к нему Бюргер, — поэтому сразу начнем с допроса. Вы слышали показания мисс Стрит, которая только что была здесь?

— Да, сэр.

— Вы знаете что-либо о беседе, про которую она рассказывала?

— Да, сэр.

— Что именно?

— То, что эту беседу вел я.

В улыбке Гамильтона Бюргера был нескрываемый триумф.

— То есть вы являетесь тем человеком, который назвался Меридитом Борденом?

— Да, сэр.

Гамильтон Бюргер с преувеличенной любезностью поклонился Перри Мейсону.

— Можете допрашивать, — сказал он и сел.

Мейсон встал так, чтобы оказаться лицом к лицу со свидетелем.

— Вы сказали нам, — начал он, — что ушли из дома Бордена в шесть часов, рассчитывая вернуться только утром. Вы хотели пойти обедать со своей девушкой?

— Правильно, но я вернулся и ночевал в доме.

— В какое время вы вернулись?

— Приблизительно без десяти одиннадцать.

— И каким образом вы доехали?

Свидетель усмехнулся, усмехнулись также Гамильтон Бюргер и Сэм Дру.

— Я приехал на автомобиле, — ответил Ферни.

— Один? — резко спросил Мейсон.

— Нет, сэр.

— Кто был с вами?

— Женщина.

— Что за женщина?

— Доктор Маргарет Коллисон.

— Какой доктор?

— Ветеринар.

— Каким образом вы вошли на территорию?

— Мы подъехали к закрытому заднему входу. Доктор Коллисон поставила свою машину, а я вывел на поводке из машины собаку, открыл калитку, отвел собаку на место и посадил ее в клетку. Когда я сажал ее, было примерно без десяти, ну, возможно, без пяти минут одиннадцать. Потом я спросил доктора Колли-сон, не зайдет ли она выпить чего-нибудь, и она ответила, что с удовольствием, тем более что ей хотелось повидать мистера Бордена и поговорить с ним о собаке.

— И что вы сделали?

— Я проводил ее к задней двери дома, открыл замок своим ключом, и мы вошли.

— Что потом?

— Я прошел в кабинет мистера Бордена, но его там не было. Я предположил, что… Хотя, наверное, я не имею права говорить о своих предположениях.

— Продолжайте, — разрешил Мейсон. — Раз обвинение не возражает, я тем более не собираюсь этого делать. Мне нужно точно знать, что произошло.

— Значит, я предположил, что он работает в студии — то ли снимает, то ли проявляет, — и посоветовал доктору Коллисон подождать: может, он спустится вниз. Только я приготовил два коктейля, как вдруг завыла сирена, включились прожектора и автоматически открылись дверцы собачьих клеток. Я услышал, как собаки с лаем помчались к стене, и затем уже по лаю догадался, что тот, кто поднял весь этот переполох, сумел перебраться через стену. Я вернулся, посоветовал доктору Коллисон выпить, а потом уже решил посмотреть, что же там произошло, почему включилась сигнализация. Затем я вышел на улицу и свистом отозвал собак. Когда я был на улице, зазвонил телефон. Я быстро вернулся и увидел, что доктор Коллисон уже взяла трубку. Она объяснила, что какой-то мужчина спрашивал мистера Бордена, а она ответила, что мистер Борден приказал его не беспокоить.