Эрл Гарднер - Дело мифических обезьян

— Вы не можете сказать, почему подзащитная вырвала листок из своего блокнота, на котором она сделала соответствующие записи, и выбросила его в корзину для бумаг?

— Я не думаю, что это сделала она.

— Но тем не менее вы сами нашли этот листок в корзине?

— Да.

— Может быть, вам известно, кто это мог сделать? Мисс Мид глубоко вздохнула:

— Знаю… Я.

— Вы? С какой целью?

— Мне не хотелось, чтобы в блокноте у нее оставались какие-нибудь заметки.

— Почему?

— Потому что я подумала, что будет лучше, если никто не узнает, что я знакома с этой дорогой.

— Вы бывали когда-нибудь в этом коттедже?

— Я… Я отказываюсь отвечать на этот вопрос.

— Почему?

— Потому, что это может меня дискредитировать.

— В сложившихся условиях суд не может признать такую мотивировку отказа. Ваш протест отклоняется. Отвечайте на вопрос.

Внезапно из зала суда раздался голос:

— Разрешите вмешаться, ваша честь?

К барьеру прошел высокий широкоплечий мужчина с удлиненным лицом, большими, ничего не выражающими глазами и резко очерченным ртом.

— Прошу занести в протокол, — начал он, — меня зовут Уэнделл Джарвис, и я хотел бы представлять интересы мисс Мовис Мид. Прошу прощения, но я считаю, что суд неправильно расценил причину отказа мисс Мид отвечать на последний вопрос. Причина эта связана не с убийством в каньоне Пайн-Глен, а с делами, которые, насколько мне известно, расследуются правительством США. Поэтому я рекомендую мисс Мид не отвечать на заданный вопрос.

Судья Бэгби вздохнул и сказал:

— Что ж, пусть будет так. Но тем не менее суд вынужден признать, что он не в состоянии вынести определенное решение, пока вся эта запутанная история не прояснится. И я хотел бы спросить обе стороны, и защиту и обвинение: не будут ли они возражать, если мы отложим слушание дела недели на две? Как вы знаете, такое решение может быть принято только с согласия обеих сторон.

— Я хотел бы уточнить сначала: остается ли подозреваемая под стражей? — спросил Бюргер.

— Мисс Глэдис Дойл должна быть выпущена на свободу, дав подписку о невыезде! — твердо заявил судья Бэгби.

— В таком случае обвинение будет возражать, — сказал окружной прокурор.

— Ваше право, — пожал плечами Бэгби.

— Мисс Мид, — спросил Перри Мейсон, — вы не принадлежите к категории женщин, которых легко запугать?

Она промолчала.

— Ну, так как же? — настаивал Мейсон.

— С разрешения суда, — снова вмешался Джарвис, — вопрос не относится к разбираемому делу.

На этот раз возмутился Бэгби:

— Ваше возражение судом не принимается, поскольку вы не имеете официального статуса в судебном разбирательстве. Вы только можете напомнить свидетельнице о ее правах, других протестов не поступило, мисс Мид, прошу ответить на вопрос.

— Но ведь он совершенно не имеет отношения к делу! — снова заговорил Джарвис.

— Зато он позволит суду определить душевное состояние и пристрастия свидетельницы. Лично меня весьма интересует данный вопрос.

Мисс Мид несколько секунд молчала, а затем неуверенно покачала головой. Мейсон сказал:

— Ведь этот телохранитель в действительности нанят не вами, мисс Мид, а кем-то другим? И вовсе не для того, чтобы оградить вас от назойливой публики, как вы пытались нас уверить, а чтобы вы сами не преступили дозволенной границы и не дали таких показаний, которые могут дискредитировать некоторых людей, не так ли?

Она продолжала молчать.

— И разве не опасность, нависшая над вами, заставила вас написать письмо? Письмо, обращенное к властям? Оно должно было быть вскрыто в том случае, если с вами случится несчастье. Вы не решились оставить это письмо у себя в комнате, где его могли найти, приди кому-нибудь в голову мысль обыскать ваши апартаменты, а передали его Глэдис Дойл в надежде, что в случае необходимости она его прочтет? И разве не факт, что кто-то попытался специально заманить вас на уик-энд в «Саммит-Инн» и в это время обыскать ваше жилище? И разве не верно то, что, вернувшись домой и увидев хаос в квартире, вы сразу же поспешили в комнату Глэдис, чтобы посмотреть, что сталось с письмом? И вы убедились, что оно исчезло?

Снова вмешался Джарвис:

— Если суд позволит мне сказать, то я должен подчеркнуть, что все вопросы адвоката совершенно не относятся к делу. Защитник просто пытается измотать свидетеля. Я считаю такую тактику защиты порочной и удивляюсь, почему обвинение не вмешается.

— Свидетельница пока еще не отказалась отвечать на заданные защитой вопросы.