Эрл Гарднер - Дело испуганной машинистки

К приговору не были добавлены пожелания пожизненного тюремного заключения или смягчения наказания.

Судья Хартли с сочувствием посмотрел на защитника.

— Представители обеих сторон согласны на назначенный судом срок оглашения приговора? — спросил судья.

— Мне подходит как можно более ранний срок, потому что я намерен подать просьбу о новом процессе, — с каменным выражением лица ответил Мейсон. — Считаю, что пятница будет подходящим днем, как для суда, так и для защиты.

— Что ответит прокурор? — спросил судья. — Пятница вам подходит?

Заместитель окружного прокурора, сидящий у столика обвинителя, явно колеблясь, ответил:

— Высокий Суд… Мне кажется, пятница нам подходит. Мистер Бергер находится в эту минуту на конференции с журналистами. Он…

— Поручил вам представлять окружного прокурора, так? — судья уже начал терять терпение.

— Да, Высокий Суд.

— Тогда прошу его представлять. Пятница вам подходит?

— Да, Высокий Суд.

— Пятница, в десять часов утра, — заявил официальным тоном председатель суда. — До этого времени объявляю перерыв в заседании. Обвиняемый остается под арестом.

Репортеры, толпой окружавшие под конец каждого процесса знаменитого защитника, на этот раз исчезли с Гамильтоном Бергером. Несколько человек, заинтересованных ходом процесса, после оглашения приговора поспешно покинули здание суда, отправляясь домой. Мейсон схватил папку, а Делла Стрит просунула свою руку ему под локоть и сжала пальцы нежным, успокаивающим жестом.

— Ты его предупреждал, шеф. Не раз, а многократно. Так ему и надо!

Адвокат без слов кивнул головой. В коридоре на них налетел Пол Дрейк.

— Перри, у меня кое-что есть!

— Ты слышал вердикт?

— Да, слышал, — ответил Дрейк, отводя глаза.

— Что у тебя? — заинтересовался адвокат.

— В тот день, когда Марлин Шомон исчезла из аэропорта, Уолтер Ирвинг нанял машину. Вчера ночью он взял напрокат следующую.

— Так я и думал, — заметил Мейсон. — Он вернул первую машину?

— Нет.

— Платит за обе машины, взятые напрокат?

— Да сих пор, да.

— Следовательно, мы не можем обвинить его в краже машины, поэтому у полиции не будет оснований для организации погони…

— Похоже на то, что не будет…

— Делла, у тебя есть в сумочке стенографический блокнот? — обратился Мейсон к секретарше.

Она кивнула головой.

— Отлично. Идем, Пол.

— Куда?

— Увидеться с Энн Ридл, девушкой, которая купила киоск в нашем здании. — Мейсон злобно улыбнулся. — Может быть, мы успеем ее поймать прежде, чем она удерет. Гамильтон Бергер слишком занят прессой и примеркой лавровых венков, чтобы иметь сейчас время на размышления…

— Черт возьми, Перри… Я представляю себе, что ты сейчас чувствуешь… Клиент, осужденный за предумышленное убийство… Это первый подобный случай в твоей карьере.

Мейсон резко повернулся и смерил детектива взглядом холодным и острым, как сталь.

— Мой клиент не осужден, — вбил он слова, словно клинья в ствол.

Минутку Дрейк не верил собственным ушам, но выражение лица Мейсона заставило его воздержаться от дальнейших вопросов.

— Достань адрес девушки, которая купила киоск и пошли, — бросил энергичным голосом адвокат, направляясь к выходу.

Мейсон с неумолимым выражением лица сердитым движением оттолкнул кресло, подсунутое ему испуганной блондинкой.

— Вы можете говорить сейчас, или можете говорить позже, — рявкнул он. — На выбор. Если вы начнете говорить сейчас, то существует шанс, что это будет засчитано в вашу пользу. Если начнете говорить позже, то будете осуждены за соучастие в убийстве. Решайте.

— Мне нечего сказать.

— Ирвинг и Джефферсон вошли в здание перед всей той тревогой и застали в офисе Мэй Джордан. Поймали ее. Зазвонил телефон. Их предупредили, что в любую минуту они могут ожидать визита полиции, потому что кто-то сообщил в участок, что в их помещение проникла какая-то девица и что стенографистка, которая видела эту девушку, караулит, вместе с администратором здания у лифтов. Был только один человек, который мог дать им такие сведения. Вы.

— Вы не имеете права так говорить.

— Я сказал и повторяю еще раз. В следующий раз я скажу это в суде. Завтра, до десяти часов утра мы уже будем знать все о вашем прошлом и о ваших связях с Ирвингом. И тогда даже добрый боженька вам не поможет. Вы дали ложные показания под присягой! Мы следим за каждым вашим шагом. А теперь, говори!

Она опустила глаза под твердым взглядом адвоката, затем стала неспокойно вертеться в кресле.