Эрл Гарднер - Вершина кучи

Чаннинг приплыл на яхте Катлина. Потом, когда стемнело, сбил замок на яхте Биллингса и положил туда тело Бишопа в каюту на пол, выбросил за борт пистолет, из которого был убит Бишоп, будучи твердо уверен, что Биллингсу никогда не придет в голову искать его, когда он обнаружит тело… Но Чаннинг-то знал, что полиция обязательно пошлет водолаза, чтобы разыскать оружие, и сделает это по прибытии незамедлительно.

— Интересная история! — вставил вдруг лейтенант.

Не зная, как реагировать на замечание Шелдона, я счел самым разумным продолжить повествование:

— Видимо, Чаннинг предвидел, что тело будет найдено не более чем два дня спустя, но тут-то Биллингс и спутал все его планы. Оба Биллингса наведались по каким-то своим делам в яхт-клуб и подошли к своей яхте незамеченными, потому что как раз в этот момент почему-то в воротах перестал работать электрический сигнал, а Дэнби, охранник, разговаривал по телефону, повернувшись к воротам спиной, когда они туда входили.

Когда отец и сын обнаружили тело Бишопа на полу своей яхты, то буквально пришли в ужас. Они понимали, что едва труп найдет полиция, методы, которыми Бишоп шантажировал их, наверняка выплывут наружу. И, конечно, Биллингсы знали, что в убийстве обвинят их…

Вместе оба стали думать, как избавиться от мертвеца, и неумело, если можно так выразиться, чисто любительски провели всю работу по сокрытию трупа. Им удалось перетащить то, что осталось от Бишопа, на одну из соседних яхт. Чтобы это сделать, они сбили с нее замок. Боясь, что охрана заметит содеянное ими, они повесили новый.

На полу осталась кровь убитого, Биллингсы сняли старый ковер и заменили его новым. Словом, все сделанное лишь способствовало тому, что они все туже затягивали у себя на шее петлю…

Внезапно лицо лейтенанта Шелдона помрачнело и стало вдруг пунцово-красным. Он выдавил из себя:

— Ладно… Лэм, скажи мне, кто тебя нанял?

— Джон Карвер Биллингс.

— Старик?

— Нет, молодой Биллингс.

— Ах ты, сукин сын! — бросил он с такой яростью, что ему могла позавидовать бы сама Берта Кул: ее эпитеты по сравнению со злостью, с которой он произнес это ругательство, показались бы просто объяснением в любви.

— В чем дело? — недоумевал я.

— Хочешь подсунуть мне эту ерунду?! Ты что же, подсунул мне и это дело Лудлоу с его наездом на человека, чем втерся в доверие, а теперь несешь мне всю эту чепуху?

— Одну минутку, лейтенант!

— Пошел к черту! Считай, тебе не повезло, Дональд!

Я покажу, что может произойти с такими ублюдками, как ты, которые пытаются обмануть представителя…

— Ну, а теперь заткнись и забудь, что ты чертов полицейский, — заорал я вне себя. — Тебя заждался твой капитан, а ему уже названивает его начальство и жаждет правильного решения по делу Бишопа! Ну, Шелдон, желаешь сохранить свою голову на плечах или предпочитаешь ее потерять?

Лейтенант просто подскочил при одном упоминании капитана и своего шефа. Ему в случае чего должно было от них здорово нагореть, и он это прекрасно понимал.

— Дональд! — в его обращении я уловил такую ненависть, что даже изменился голос — стал низким, едва слышным. — Если ты меня подставил, я переломаю все твои ребра!

— У вас есть возможность проверить то, о чем я рассказал. И в вашем распоряжении всего каких-нибудь двадцать минут. Вам надо немедленно найти Горация Б. Катлина и допросить его.

Шелдон начал лихорадочно крутить телефонный диск.

Но два человека в полицейской форме появились в офисе гораздо быстрее, чем ему удалось с кем-либо соединиться, Шелдон прокричал им:

— Держите этих двоих так, чтобы никто их не видел, и мне плевать — кто бы этого ни захотел! Я сказал — никто! Не позволяйте им говорить ни с кем из департамента! Не разрешайте встречаться ни с одним из адвокатов! Не позволяйте подходить к телефону! И чтобы они оставались там, где сейчас!..

Лейтенант выскочил из офиса подобно реактивному самолету, взмывающему вверх на взлетной полосе.

Биллингс открыл глаза и посмотрел на меня. Потом медленно протянул мне руку, пожав ею мою. И не произнес ни слова.

— Не говорите им, что у Бишопа было за душой против вашего сына и… — тихо сказал ему я.

— Заткнись! — закричал один из охранявших нас офицеров. — Лейтенант запретил вам разговаривать с кем бы то ни было!

— Но это не значит, что мы не можем разговаривать между собой, — логично заметил я.

— Я понял это иначе. Заткнись! — настаивал охранник.

Биллингс попытался еще что-то сказать мне. Один из офицеров угрожающе встал.