Роберт Вайнберг: Дело парижского бульвардье

За время поездки Холмс обронил лишь одно замечание, и оно касалось этой вопиющей дерзости преступника. Когда мы катили в экипаже, торопясь к дому, предоставленному нам Жираком на время нашего пребывания в Париже, мой друг сказал, нарушив долгие часы молчания:

— Вы заметили, Ватсон, что Юрэ во всех своих письмах ни разу не забыл упомянуть о поминальном тосте.

— Он может занимать высокое положение, Холмс, — ответил я, — но душа у него низкая. Редкостный негодяй!

— На самом деле в его письмах что-то есть, — задумчиво произнес Холмс и больше не проронил ни слова.

Жирак встретил нас лично, в доме, расположенном недалеко от палаты депутатов. Он пришел один, и это еще раз доказывало, что он не доверяет своим коллегам.

— Я сделал все в точности как вы просили, мистер Холмс, — отчитался Жирак, когда мы устроились в гостиной. — Я сообщил нескольким членам палаты депутатов, что президент, по моей настоятельной просьбе, согласился уйти в столь необходимый ему отпуск, который проведет за городом. Париж, вследствие неутихающего скандала вокруг дела Дрейфуса, сильно утомил его, объяснил я, и они сочли мои доводы убедительными. Отказавшись назвать им точное место пребывания президента во время отпуска, я тем не менее невзначай упомянул секретную виллу на юге Франции, круглосуточно охраняемую моими самыми верными помощниками.

— Хорошая работа, — одобрил Холмс. — Ловушка расставлена.

Лицо Жирака исказилось в гримасе.

— Вы подозреваете, что один из министров участвует в заговоре? Или несколько?

— Может, да, а может, и нет, — ответил Холмс таинственно. — Однако я уверен, что в скором времени новость об отъезде Казимира-Перье дойдет до Юрэ. Вынужденный действовать в поставленных ему ограничивающих рамках, он попытается нанести удар до запланированного путешествия.

Холмс не уточнил, о каких ограничениях идет речь, но, поскольку Жирак ничего не сказал, я решил, что будет лучше промолчать. Раскуривая трубку, Холмс глубоко втянул табачный дым.

— Предполагаемый маршрут следования президента на несколько предстоящих дней у вас с собой?

— Разумеется, — ответил Жирак. — На завтра у него запланирована масса рабочих встреч. Вечером он идет в свой клуб на неофициальный обед с бельгийским послом. После этого должен посетить закрытое мероприятие для избранных в их посольстве. На другой день у него консультации с министром финансов. Затем он собирается побывать в опере. Ну а следующим утром начинается его отпуск.

— Опера, — сказал я, — вот где появится Юрэ. Лучших условий для покушения этому негодяю не найти. Огромная толпа народа, много шума. Стечение завсегдатаев бульваров. Превосходное место для того, чтобы нанести удар.

— Вы, Ватсон, рассуждаете как полицейский, — заметил Холмс, сделав еще одну затяжку, после чего кивнул Жираку. — Я уверен, что доктору понравился бы обед в президентском клубе, Жирак. Почему бы не устроить так, чтобы он сопровождал вас туда завтра вечером?

— А как же вы, Холмс? — спросил я.

— Я буду поблизости, Ватсон, — ответил Холмс, скрытый облаком дыма, словно маской.

Проснувшись следующим утром, я узнал, что Холмс уже ушел — по поручениям, как выразился Жирак, — но что вечером мы его увидим. Хотя Холмс редко рассказывал мне о своих странствиях после смертельного поединка с профессором Мориарти [3] Имеется в виду «Последнее дело Холмса». , я имел представление о том, что он немало времени провел в Париже, расследуя любопытное дело Призрака Оперы [4] Среди произведений Артура Конан Дойла такого дела нет, но критики не раз высказывали мысль, что под «человеком в потрепанной фетровой шляпе и плаще», который «хуже полиции», Гастон Леру в своем романе «Призрак Оперы» (1910) подразумевал Шерлока Холмса. Позже был опубликован комикс Стивена Филипа Джонса «Шерлок Холмс: Приключение Призрака Оперы» (1994), где появляются уже оба знаменитых героя, повествование ведется от лица доктора Ватсона, а действие происходит осенью 1896 года. В том же году вышел роман Сэма Сицилиано «Ангел Оперы: Шерлок Холмс встречается с Призраком Оперы». . С той поры моему другу были знакомы все закоулки дворца Гарнье, здания легендарной Парижской оперы. Я чувствовал, что, вернувшись в эту обитель привидений, он готовится сразиться с новым фантомом.

Большую часть дня мы с Жираком рассматривали разработанные им мероприятия по защите президента. Самая сложная задача, полагал инспектор, — это чтобы его люди все время оставались на заднем плане, были незаметны. Новости о заговоре с целью убийства Казимира-Перье могли иметь столь же разрушительные последствия для нации, как и сам заговор. Президента повсюду будут сопровождать полицейские, но замаскированные, и держаться они должны на расстоянии. Задача действительно не из простых, но Жирак все проработал до мелочей, с холодной головой и острым умом. Я не смог найти в его плане ни одного изъяна.