Рекс Стаут - Умолкнувший оратор

Что касается сына, примерно моего возраста, я оставляю за собой право высказать свое мнение о нем позже, так как он был явно с похмелья и страдал от головной боли. Его костюм стоил по крайней мере в три раза дороже костюма отца.

Я рассадил их, предоставив Эрскину-старшему красное кожаное кресло перед столом Вульфа и поставив рядом маленький столик, чтобы на нем можно было развернуть чековую книжку и выписать чек.

— Возможно, это пустая трата времени, мистер Вульф, — заговорил Эрскин-отец, — но по телефону мы не смогли получить удовлетворительной информации. Кто-нибудь поручал вам заняться расследованием известного вам дела?

Вульф приподнял брови на одну шестую дюйма.

— Какого дела, мистер Эрскин?

— Ну… Вы понимаете… Смерть Ченни Буна…

Вульф задумался.

— Позвольте мне сформулировать свой ответ следующим образом. Я никому не давал согласия на что бы то ни было и не связан никакими обязательствами.

— В случае убийства существует только одно обязательство, — злобно прошипел Бреслоу, — добиться торжества правосудия.

— О боже, — громко вздохнул Эрскин-сын.

— Если хотите, можете уйти, я все сделаю сам! — с раздражением произнес Эрскин-старший и повернулся к Вульфу. — Какое мнение создалось у вас в связи с этим происшествием?

— Мнения экспертов стоят денег.

— Мы вам заплатим.

— Разумную сумму, естественно, — вставил Уинтерхоф.

— Мнение не стоило бы ни цента, — сказал Вульф, — если бы за ним не стоял эксперт, а я еще не решил для себя, браться ли мне за это дело или нет. Я не люблю работать.

— Кто обращался к вам? — Эрскин-старший во что бы то ни стало хотел это узнать.

— Неблагоразумно спрашивать меня об этом, сэр, — Вульф погрозил ему пальцем. — Я был бы болтуном, если бы ответил на ваш вопрос. Вы явились сюда с целью нанять меня?

— Видите ли… — Эрскин-старший задумался. — Это обсуждалось нами как возможный вариант.

— Вами как частными лицами или как представителями Национальной ассоциации промышленников?

— Это обсуждалось как дело, в котором заинтересована ассоциация.

Вульф покачал головой.

— Решительно не советую вам нанимать меня. Вы рискуете впустую потратить деньги.

— Почему? Разве вы не являетесь квалифицированным специалистом по…

— Я лучший из всех. Но картина достаточно очевидна. Вас беспокоит лишь репутация и положение ассоциации. Общественное мнение уже вынесло свой приговор. Известно, что ваша ассоциация была настроена чрезвычайно враждебно по отношению к Бюро регулирования цен, и в частности к мистеру Буну и проводимой им политике. Девять человек из десяти уверены в том, что они знают, кто убил мистера Буна: Национальная ассоциация промышленников.

— Но ведь это абсурд!

— Конечно, — согласился Вульф. — Однако общественное мнение есть общественное мнение. Национальная ассоциация промышленников осуждена, и приговор вынесен. Единственный способ исправить положение заключается в том, чтобы отыскать истинного убийцу и предать его суду. А вдруг убийца окажется членом вашей ассоциации? Правда, в этом случае недоброжелательство общества перекинется на непосредственного убийцу и если не целиком, то в значительной степени отвлечет внимание от Ассоциации промышленников.

Наши посетители переглянулись. Уинтерхоф мрачно кивнул, а Бреслоу крепко сжал губы, чтобы не взорваться. Эд Эрскин посмотрел на Вульфа так, словно тот был причиной его головной боли.

— Вы говорите, что общественное мнение осудило Ассоциацию промышленников, — заговорил Эрскин-отец. — Если бы только оно! Но того же мнения придерживаются полиция и ФБР! Они действуют прямо как гестапо. Члены такой старой и почтенной организации, как наша ассоциация, казалось бы, должны иметь некоторые привилегии. Ничего подобного! Знаете ли вы, что делает полиция? Связалась чуть ли не со всеми городами Соединенных Штатов! Требует от иногородних членов ассоциации, присутствовавших на приеме, прислать письменные показания!

— М-да… — вежливо пробурчал Вульф. — Но я надеюсь, что полицейские органы на местах снабдят их бумагой и чернилами.

— Что?! — вскинулся Эрскин-старший.

— Какое, черт побери, это имеет отношение к делу?! — пожелал узнать его сын.

Вульф оставил взрывы их благородного негодования без ответа.

— Вероятность того, что полиция найдет убийцу, весьма проблематична. Правда, не изучив внимательно всех обстоятельств дела, я не могу высказать свое мнение как эксперт, но повторяю: мне кажется сомнительным, что полиция отыщет убийцу. Прошло уже трое суток. Вот почему я не рекомендую вам нанимать меня. Следует признать, однако, что в какую бы сумму это ни обошлось вашей ассоциации, обнаружение убийцы стоит любых денег, даже если выяснится, что убийца — один из вас, джентльмены. Если бы меня принудили вести это дело, я бы взялся за него с неохотой. Сожалею, что вам пришлось зря потратить время на посещение моего дома. Арчи!