Агата Кристи - Похищение премьера

С этими словами он чуть отодвинулся в сторону, и из темноты вперед шагнула какая-то фигура. Это был второй из задержанных мужчин, тот, который ехал в другой машине. Когда на его лицо упал свет, я задохнулся от изумления. Это был премьер-министр.

— Ради бога, рассказывайте! — нетерпеливо вскричал я, когда Пуаро, Норман и я ехали обратно в Лондон. — Как же они умудрились тайком протащить его обратно в Англию?

— А им и не надо было тайком протаскивать его обратно, — сухо ответил Пуаро. — Премьер-министр вообще не покидал Англию. Его похитили по дороге из Виндзора в Лондон.

— Что?!

— Я все объясню. Премьер-министр сидел в своей машине. Секретарь — рядом. Внезапно к лицу премьер-министра прижали пропитанную хлороформом подушечку…

— Кто прижал?

— Хитрый капитан-полиглот Даниельс. Как только премьер-министр потерял сознание, Даниельс взял переговорную трубку и велел О’Мэрфи свернуть вправо. Ничего не подозревавший шофер сделал это, а несколькими ярдами дальше на тихой дороге стояла большая и, по виду, неисправная машина, водитель которой подал О’Мэрфи знак остановиться. О’Мэрфи притормаживает, незнакомец подходит. Даниельс высовывается из окна и, вероятно, с помощью быстродействующего наркотика вроде этил-хлорида повторяет трюк с усыплением. Спустя несколько секунд двух беспомощных мужчин вытаскивают и переносят в другую машину, а их место занимает пара подставных лиц.

— Невозможно!

— Ничуть не бывало! Разве вы не видели, как в мюзик-холлах с дивной точностью пародируют знаменитостей? Подделаться под известного человека — что может быть проще? Сыграть английского премьер-министра куда легче, чем, скажем, какого-нибудь мистера Джона Смита из Клэпхэма. Что касается двойника О’Мэрфи, то до отъезда премьер-министра никто не стал бы слишком присматриваться к нему, а к тому времени он успел бы убраться восвояси. С Чаринг-Кросского вокзала он едет прямиком на явку к своим дружкам. Он входит туда как О’Мэрфи и выходит уже как совершенно другой человек. О’Мэрфи исчез, оставив очень удобный подозрительный след.

— Но ведь человека, игравшего роль премьер-министра, видели все!

— Его не видел никто из близких или личных знакомых. Да и Даниельс, насколько это возможно, ограждал его от контактов с кем бы то ни было. Более того, на лице у него была повязка, а непривычное поведение отнесли бы на счет потрясения, связанного с покушением на его жизнь. У мистера Макадама слабое горло, и перед большой речью он всегда старается по возможности беречь голосовые связки. Обман можно было поддерживать до прибытия во Францию. Там это стало бы невозможно, да и бессмысленно, а посему премьер-министр исчезает. Английская полиция спешит через канал, и никто не дает себе труда задуматься о подробностях первого нападения. Дабы укрепить всех в заблуждении, будто похищение произошло во Франции, Даниельсу вставляют кляп и усыпляют его хлороформом так, чтобы это выглядело убедительно.

— А что же человек, игравший роль премьер-министра?

— Сбрасывает личину. Его и лже-шофера можно арестовать как подозрительных субчиков, но никому и в голову не придет задуматься об их истинной роли в этой драме. Со временем их выпустят за недостатком улик.

— Ну, а что случилось с настоящим премьер-министром?

— Его и О’Мэрфи отвезли прямиком в дом «миссис Эверард», в Хэмпстед, к так называемой «тетушке» Даниельса. В действительности она — фрау Берта Эбенталь, и ее уже некоторое время разыскивает полиция. Так что я Преподнес им маленький ценный подарок, не говоря уж о Даниельсе! О, это был хитрый замысел, но они не приняли в расчет хитрости Эркюля Пуаро!

Думается, моего друга вполне можно простить за эту мимолетную вспышку тщеславия.

— Когда же вы впервые начали подозревать истину?

— Когда принялся работать как надо, изнутри. Мне никак не удавалось втиснуть в общую картину эту историю со стрельбой, но когда я понял, что в результате премьер-министр отправился во Францию с перевязанным лицом, кое-что начало до меня доходить. А когда я объехал все сельские больницы между Виндзором и Лондоном и выяснил, что в то утро там не накладывали повязок на лицо человека, отвечающего данному мной описанию, я обрел уверенность! Ну, а уж остальное для такого ума, как мой, было детской забавой!

Наутро Пуаро показал мне только что полученную телеграмму. На ней не было ни подписи, ни адреса отправителя. Телеграмма гласила: «Успели».