Питер Свонсон - Убить лучше по-доброму

В дверь позвонили, я вздрогнул.

Подойдя к двери, я инстинктивно взглянул на часы. Чуть больше шести. Кто это может быть? Вероятно, курьер; я стал вспоминать, не жду ли я посылку.

Я приоткрыл дверь, не снимая цепочки. Это был Брэд Даггет, он смущенно улыбался. Я не сразу осознал, что Брэд, из Мэна, стоял на ступеньках моего дома в Бостоне. Это казалось нелепым, подобно тому, как увидеть человека в смокинге на деревенской ярмарке.

– Тед, – сказал он, запыхавшись. – Слава Богу, ты дома. Мы можем поговорить?

– Конечно, – сказал я, снял цепочку и открыл дверь. – Заходи.

Не успел я договорить, как пожалел об этом. Вряд ли Брэд проделал весь этот путь из Мэна, чтобы принести мне добрые вести. Он уже ступил за порог, и я удержал дверь, мешая ему войти.

– Брэд, зачем ты приехал?

– Впусти меня, Тед. Я объясню. – Его голос дрожал, я почувствовал запах алкоголя. Наши глаза встретились, и мне вдруг стало страшно. Я уперся в дверь, но Брэд не двигался. Он полез в карман куртки, и я увидел пистолет.

– Впусти меня, Тед, – повторил он, я отступил, и Брэд вошел в мой дом.

– Что стряслось, Эддисон? – спросила я.

– Чертов Нолан, – ответила она, спускаясь за мной вниз. Она стряхнула капли дождя с куртки, и они попали мне на волосы.

– Вы поругались? – спросила я, когда мы вошли в квартиру.

Она взглянула на меня и ладонью вытерла слезы со щеки.

– У него девушка в Техасском университете. Настоящая девушка.

– Черт, – сказала я. – Как ты узнала?

Эддисон рассказала, как вошла в его почту на компьютере и прочитала письма, и как он признался во всем и хотел давно рассказать ей про Линду, но сначала думал, что у них ничего серьезного, а потом запутался. Слушая краем уха, я откупорила бутылку вина и налила Эддисон, но сама отчаянно пыталась придумать, что делать, когда Эрик вернется. Отказаться от плана, рассказать Эрику, что в курице наверняка есть кешью, или сыграть эту пьесу до конца – на глазах у Эддисон? В каком-то смысле присутствие Эддисон облегчает задачу. Она подтвердит мою версию: подвыпивший Эрик случайно съел индийскую еду с кешью, а мы не смогли сразу найти шприц с инъекцией. Однако ее присутствие может создать немало проблем. Что если она вызовет скорую, которая успеет приехать вовремя? Она может заметить, что инъекции Эрика окажутся не там, где он их оставлял. А если Эрик спросит, есть ли в курице орехи, я не смогу соврать перед ней. И, самое главное, нечестно по отношению к Эддисон – заставлять ее смотреть, как Эрик умирает от анафилактического шока. Я решила отменить.

– Слушай, а где Эрик? Он не долетел? – спросила Эддисон, оглядывая квартиру, будто он был здесь, но она не заметила его.

– Помнишь соревнование в «Бутылке и стакане»?

– Десять пинт?

Я рассказала, что Эрик захотел участвовать, а я проголодалась, устала ждать его и ушла.

– Значит, мы обе одиноки в эту ночь.

– Я переживу, – сказала я. – Это тебя обманули. Что ты собираешься делать?

Прежде чем Эддисон ответила, в дверь снова позвонили.

– Это Эрик, – сказала я. – Готовься, он напился вдрызг.

– Лили, лучше я уйду. Совсем забыла, что он приезжает сегодня. – Эддисон встала и взяла сумку с кухонного столика.

– Ничего подобного. Оставайся.

Я поднялась по лестнице, готовясь увидеть пьяного Эрика, но за дверью оказался не Эрик, а Нолан с покрасневшими от слез глазами.

– А, двоеженец, – сказала я; он смутился.

– Она здесь? – Нолан был высокий и худощавый, с ярко-красными ушами. Его коротко стриженые волосы были почти что белыми, на шее висела цепочка.

– Она здесь, – ответила я, – но это не значит, что она хочет видеть тебя. Жди, пойду спрошу.

Я оставила Нолана на крыльце и спустилась вниз. Эддисон наливала себе вино.

– Угадай, кто пришел?

– Кто? – спросила она удивленно.

– Нолан. Он наверху. Хочешь, я прогоню его?

Она глубоко вздохнула – словно трагическая актриса.

– Нет, я поговорю с ним.

Она продолжала сидеть за столом, ожидая, что я позову его. Я снова поднялась по лестнице – казалось, уже в двадцатый раз за тот вечер, не меньше – но когда дошла до двери, то услышала громкие мужские голоса. Один из них принадлежал Эрику; он вернулся из паба.

– Вижу, вы познакомились, – сказала я, открывая дверь. Эрик положил руку на плечо Нолана и рассказывал ему про соревнование в пабе. Эрик взглянул на меня, улыбнувшись своей неотразимой улыбкой, и я поняла, что он выиграл. – Ты победил, да? – добавила я.