Оливер Пёцш - Крепость королей. Расплата

Оба помолчали. В конце концов Мельхиор поднялся, натянул пыльные сапоги, поднял лютню и перебрал струны.

— Ну, мы ведь еще можем отправиться в Санкт-Гоар.

— В тот самый монастырь? — Матис поднял на него озадаченный взгляд. — Что нам там делать?

— Узнаем, что за тайна связывала Агнес. Моя баллада не может на этом закончиться. Кроме того, если Агнес удастся бежать, она наверняка направится туда. Возможно, там мы и встретимся.

— В балладе, может быть, но не в реальной жизни. Нам ни за что…

Хриплый выкрик заставил Матиса замолчать. Он донесся из небольшого трактира справа от порта, куда они еще не заглядывали. Вот послышался и пронзительный голос, как если бы кто-то вопил в смертельном ужасе.

— Слава кайзеру, слава кайзеру!

Мельхиор тонко улыбнулся.

— Видимо, и в столь тяжелое время Карл не совсем растерял уважение. Немного опасно, но по мне, так весьма похвально.

— Похоже скорее на ребенка или…

Матис вдруг вспомнил ночь, когда похитили Агнес, уплывающую лодку и необычный голос, который из нее доносился. Тот же самый голос, едва ли похожий на человеческий, скорее животный визг, как у…

Матис хлопнул себя по лбу, затем вскочил и повлек за собой Мельхиора.

— Скорее! — воскликнул он. — Возможно, есть еще след!

Они подбежали к маленькому, перекошенному трактиру, жавшемуся у одного из портовых складов. Матис распахнул дверь и прищурился в полумраке зала. Внутри никого не было, лишь на одном из пошарпанных столов стояла клетка, и в ней сидела пестрая птица. Она махала крыльями и верещала во все горло:

— Слава кайзеру, слава кайзеру!

Запыхавшись, Мельхиор застыл в дверях.

— Боже правый, да это же попугай! — рассмеялся он. — Наверное, один из попугаев, которых держали те мерзавцы!

Матис кивнул.

— Я уже слышал этот крик, в ту ночь, когда Агнес увезли на лодке, — пояснил он. — Слов я не разобрал, но вопль запомнил хорошо.

Юноша подошел к клетке и стал рассматривать необычную птицу. А когда просунул палец между прутьями, попугай попытался схватить его за палец.

— Хотите купить? — раздался вдруг низкий бас из-за стойки.

Из подвала поднялся лысый трактирщик. Он тяжело сопел и мясистыми, волосатыми руками обнимал бочонок с вином, который осторожно отставил в сторону.

— Забирайте. Скотина мне все нервы вытрепала.

— От… откуда он у вас? — спросил Матис.

— От горстки артистов, которые решили от него избавиться. Сейчас, видимо, не лучшее время, чтобы шататься по Германии с птицей, что славит кайзера, — трактирщик хрипло рассмеялся. — Ублюдки сказали, что он разговаривает, как человек. А эти слова — на самом деле единственное, что он может проговорить.

— Слава кайзеру, слава кайзеру! — отозвался попугай.

— Ну так что? — спросил корчмарь. — Будете покупать или нет?

— А эти артисты… — вмешался Мельхиор. — При них, случаем, не было обезьяны и двух девушек? Одна совсем еще юная, а другая постарше, с веснушками и непослушными светлыми волосами?

Лысый перевел на него удивленный взгляд.

— Верно. Были у меня такие! Выпили каждый по кружке горячего вина, а потом отправились своей дорогой.

— Вверх по Кинцигу в Шварцвальд, я полагаю? — спросил менестрель.

— Нет, Боже упаси! Сейчас это слишком опасно. Негодяи примкнули к лотарингским ландскнехтам и отправились на север, в сторону Швабии. Рассчитывают, видимо, на хорошую добычу.

Трактирщик вдруг насторожился.

— А вы их знаете? — спросил он осторожно.

Матис отмахнулся.

— Да нет. Мы… только пересеклись разок, но…

— Они-то забрали у меня повозку и взамен оставили эту вшивую птицу. Вот я и предлагаю: забираете птицу и даете мне денег на новую повозку, — трактирщик упер руки в бока. — Ну так что?

— Еще вопрос, пока не ударили по рукам, — не унимался Мельхиор. — Долго ли находится у вас эта чудесная птичка?

— Три дня. Три дня назад эти мерзавцы ушли ранним утром вместе с ландскнехтами, — трактирщик болезненно скривил лицо. — Три долгих дня и ночи вынужден я терпеть эти вопли…

— Слава кайзеру, слава кайзеру!

Попугай яростно замахал крыльями, и Мельхиор сдержанно поклонился.

— Что ж, рад был с вами познакомиться. От птички нам, к сожалению, никакого проку. Но я знаю, при французском дворе подают отменные блюда, в которых попугаи имеют далеко не последнее значение. Быть может, вам стоит угостить своих посетителей чем-нибудь совершенно необычным?

С этими словами они поспешили на пристань, в то время как трактирщик бранился им вслед.