Крис Брэдфорд - Кольцо воды

— И когда ты оставил Тоба?

— Должно быть, весной, — отметил Джек, осознавая, что сейчас уже осень.

— И ты достиг только Камо! — фыркнул Ронин в неверии.

Продвинуться на такую малость не входило в планы Джека, но обстоятельства сложились именно так. Будучи почти пойманным самураями Сёгуна на дороге Токайдо, он бежал в горы Ига — владение ниндзя. Здесь он и жил в скрытой деревне с его заклятыми врагами. Но в это время его глазам открылась правда о способе жизни ниндзя. Все его предрассудки были поставлены под вопрос, когда он обучался у них искусству ниндзюцу, узнал их моральный кодекс ниннику и услышал от них о Пяти Кольцах. В процессе он изучил некоторые жизненно важные умения, и его старые враги, ниндзя, стали его друзьями. И хотя он все еще не верил в это, он ощущал себя сейчас и самураем, и ниндзя. Но Джекне сбирался рассказывать об этом самураю.

— Я потерялся в горах, — объяснил Джек, что было отчасти правдой.

Ронин медленно кивнул, но не выглядел полностью удовлетворенным ответом.

— Проще простого. Поэтому ты в таком состоянии? Твои раны не только от сегодня.

Джек осмотрел себя. Красные следы от джутте доушинов наслоились на темно-синие синяки, покрывавшие его тело. Его разбитая губа и заплывший глаз глухо пульсировали, как и ребра. Так много ран и отсутствие памяти, как он их получил. Но это было ничем, по сравнению с его желудком, который все еще крутило после злобной атаки главы доушинов.

— Я не знаю, — ответил Джек, пожав плечами. — Я не помню последние несколько дней.

— Я бы не беспокоился. Со мной такое часто бывает, — проворчал Ронин, поднимая к губам кувшин.

— Но я-то не пью сакэ! — отозвался Джек, смеясь, несмотря на свое состояние, желая, чтобы не болели так сильно мышцы живота.

— И что ты собираешься делать теперь? — спросил Ронин, прислонившись к стене храма.

— Сначала я попытаюсь вернуть все, что потерял… — начал Джек. Затем, вспомнив про омамори в его руке, он добавил. — Или что было украдено.

— У тебя украли не только память, но и вещи! — Ронин заявил это, приподняв сочувственно брови. — Да ты несчастливый. Что забрали?

— Все. Мои вещи, деньги, еду, инро, данный мне даймё Такатоми, в котором лежал счастливый бумажный журавлик моего друга Йори и ценная жемчужина, подарок от Акико…

— Еще что-то ценное? — спросил Ронин, его налитые кровью глаза вдруг вспыхнули.

Джек кивнул. Будучи осторожным, чтобы не проболтаться о путеводителе, он добавил:

— Дневник… моего отца, несколько сюрикенов, которые я когда-то приобрел, и, конечно, мои мечи.

— Твои мечи! — сказал Ронин в тревоге.

— Да, — подтвердил Джек, чувствуя стыд. Меч был душой самурая, а потому потерять его считалось непростительным. — Они принадлежали отцу Акико и были сделаны кузнецом мечей Шизу. Их рукояти были с темно-красной тканью и их сайи были инкрустированы перламутром. Я их узнаю везде.

— Шизу, — Ронин выдохнул с благоговением, ясно представляя репутацию легендарного кузнеца. — Эта девушка должна очень ценить тебя, чтобы даровать такую семейную реликвию. И чтобы они потом были похищены — в конец невежливо!

Ронин задумчиво подергал бороду. Отставив кувшин с сакэ с решительным стуком, он сообщил:

— Я помогу тебе, юный самурай. Я подозреваю, это дело рук бандитов.

— Я ценю ваше предложение, Ронин, — ответил Джек, удивленный самоотверженностью мужчины. — Но мне нечем отплатить вам.

— Я делаю это не ради денег! — фыркнул он. — Деньги — для торговцев, а не для самураев. Пока что… — он встряхнул почти пустой кувшин сакэ. — Человек не может жить на улице в одиночку. В обмен на свои услуги, я попрошу только возможность выбрать одну вещь из того, что мы вернем.

Джек колебался. Что если Ронин решит забрать путеводитель? Но это было в высшей степени нежелательно; самурай был заинтересован только в одной вещи, которой была выпивка. Изучив растрепанного пьяного мужчину, Джек подивился, будет ли Ронин скорее помехой, чем подмогой. Но Джек нуждался в любой помощи, которую он мог получить, так что согласно кивнул.

— Хорошо. На том и решили, — сказал Ронин, глотнув рисовое вино, чтобы отметить сделку, а потом устроился у стены и закрыл глаза. Через секунды он уже громко храпел.

Уж какую-то помощь он окажет! — подумал Джек.

Джек опустился на колени у алтаря в храме, хлопнул в ладоши, крепко закрыл глаза. Он молился, думая о своих родителях на небесах, отчаянно желая теплых объятий мамы и звучного напутствия отца. Джон Флетчер был тем человеком, который никогда не колебался, никогда не терял надежды, даже в самые лютые шторма.