— Значит, — прошептал он, — Жюли из его бессмертного романа — вы!?
Женщина улыбнулась.
— Вы угадали. Этот образ и вправду был списан с меня, но тогда я была гораз–до красивее.
Женщина взяла чашку кофе в левую руку и спросила:
— Вы не знаете, как он живет?
— Я видел его лишь раз, месяц назад, и говорил с ним. Руссо выглядел очень усталым. Мне даже показалось, что он чего–то боится.
— Я догадываюсь чего, — сказала дама, и, оглядевшись по сторонам, прошеп–тала. — Он боится, что его хотят убить!
Максимильен вздрогнул. В его внимательных глазах мелькнуло беспокойство.
— Неужели мои опасения начинают подтверждаться, — пробормотал он. — Я должен что–то срочно предпринять… Мадам, а вы верите в это… в то, что кто–то хочет убить Жан — Жака?
Дама хотела было что–то сказать, но, замешкавшись, достала записную книж–ку и карандаш. Держа его в левой руке, она что–то написала, вырвала листок и протянула его студенту.
— Если что, вот вам мой адрес. — Тихо сказала она.
Макс, ничего не понимая, взял листок. Беспокойство стало одолевать его все сильнее и сильнее. Воспоминания о ночном убийстве усилили страх.
— Этот Эрменонвиль так прекрасен, но такое ощущение, что тут присутствует что–то… я не могу объяснить, — Робеспьер решил поделиться своими опасения–ми. — Это…
— Это смерть, — закончила женщина. — Если не принять меры, то может про–изойти нечто ужасное!
Она пристально посмотрела в глаза собеседнику, чтобы понять, понимает ли он ее.
— Вы хотите сказать, что жизнь великого человека в опасности. Я постараюсь что–нибудь сделать… — заверил ее Робеспьер.
— Благодарю вас, но будьте осторожны.
Они погрузились в молчание. Мрачные мысли одолевали каждого из них.
— Вы так искренне говорили со мной, — решил прервать тишину Макс, — и я обязан вам хоть что–то рассказать о себе. Если вас это интересует?
— Да, да, конечно, — улыбнулась дама.
— Вдаваться в подробности я не буду. В девять лет мне пришлось стать главой семьи из–за смерти родителей, у меня были две сестры и брат. К счастью, дедуш–ка Карро, который был довольно состоятельным помогал нам. Я поехал учиться в Париж, в колледж Людовика Великого. Когда наш дедушка умер, и мы лиши–лись покровительства. Забота о брате и сестрах сразу же легла на мои плечи. Мне тогда было семнадцать.
— Господи! Как же вы учились!?
— Я был лучшим учеником в колледже, затем я работал секретарем, поступил на юридический факультет Сорбонны, где учусь и сейчас. А что касается моего происхождения, то наш род происходит из Ирландии. Во Франции мои предки утвердились очень давно. Это было примерно в шестнадцатом веке, мои предки обосновались в Карвене, недалеко от Арраса. Все Робеспьеры из поколения в по–коление были судейскими. Право на дворянство было получено Ивом Робеспьером, он был братом моего деда по отцовской линии. Этот человек служил сборщиком налогов в Эпинуа и смог купить дворянский титул. Он имел даже герб: на золотом поле черная перевязь вправо, обремененная серебряным кры–лом. Эта привилегия принадлежала только Иву Робеспьеру. Тем не менее, я из дурацкого самолюбия, с которым ничего не могу поделать, всегда подписываюсь «де Робеспьер». И обычно представляюсь, как дворянин.
— Ох, простите, — прошептала дама, — а я вас приняла за светского повесу, а вам столько пришлось пережить, бедный мальчик. И вы, наверное, еще не все мне и рассказали. Просто меня сбила с толку ваша манера держаться. Все же, как жаль, что вы не беззаботный сын какого–нибудь маркиза или барона.
— Прошу прощения за бестактность, но будь я тем, о ком вы говорите, я бы вряд ли выслушал и понял вас.
— Вы правы. Такие люди думают лишь о себе.
— А костюм мой и обувь, — продолжал он, — хорошо выглядят лишь потому, что тщательно вычищены, а им уже три года! Я не отношусь к тем особам, ко–торые, имея солидные деньги, понятия не имеют, как следить за одеждой, и, промотав свое состояние сразу же превращаются в свиней. Я, даже не имея больших средств, вполне успешно слежу за своим внешним видом.
— Я вас обидела, извините.
— Ничего. Просто, иногда я не могу сдерживать себя, и высказываю, все что думаю, чем нажил в свое время не мало врагов еще в колледже.
— Понимаю, ладно, мне бы хотелось попрощаться. До свидания, юноша. Кста–ти, я забыла, как вас зовут?
— Максимильен де Робеспьер.
Читать дальше