Максим Кузьменко - Масоны из провинции

Некоторое, время сидели молча, Владимир Коншин поднял голову и встретился взглядом с Сергеем.

— Я полагаю на предстоит длинный разговор. — заключил юноша.

— Да, ты правильно полагаешь. — мужчина встал, подошел к окну, постоял, вернулся на место, сел, посмотрел на собеседника, потом куда-то в сторону, вздохнул. — Ну что-же, начнем сначала. Я несчастлив в браке, — он горько усмехнулся. — мой отец, жил-бы он до сих пор, то не выходил-бы из трактира Никифора. Он был горький пьяница и еще при жизни спустил все наше имущество. И когда он помер, то оставил нас ни с чем. Моя матушка, — он покачал головой, посмотрел на Сергея. — была довольно умной, расчетливой женщиной, и нашла, как ей казалось, единственно правильное решение, как спастись от нищенского существования, выгодный брак. — он помотал головой и усмехнулся. — Видел бы ты меня тогда! Я был красив и статен! Я мог коня с ног свалить, настоящий богатырь! — тень печали легла на лицо рассказчика. — Даже зная бедственное положение моей семьи, в невестах недостатка не было, женщины меня любили. — он снова усмехнулся, поджал губы, немого помолчал и продолжил. — Выбор моей матушки пал на молодою дворянку Чаплинскую, шляхтичи, довольно богатый род. Лев Чаплинский давал неимоверное приданное деньгами, и много земли на берегах Ворсклы. Мне было все-равно, на ком женится, я понимал что это было необходимо. — он вздохнул, лицо снова стало грустным. — Я ее никогда не любил, — честно признался Владимир Степанович. — бог видит я во всем повинен, и в ее болезни, в ее несчастьях, и в несчастливой жизни нашего сына. С нами уже ничего не поделаешь, но вот Артур, я хочу его спасти. — на несколько минут воцарилось молчание, было видно что мужчине каждое слово дается с трудом, на скулах играли желваки. — Я был в отца, гулял, пил, постоянно ей врал. Мать даже боялась что история повторится, и я, все-же, буду доживать век свой в нищете.

Кое-что у Сергея не укладывалось в голове, и он решил уточнить:

— Артур мне говорил что ваша семья нездешняя.

— Да, мы сюда переехали из Полтавской губернии, а туда из Белгорода. Моего тестя сюда направили по службе, в Екатеринославск, мать моя осталась там. Были какие-то разногласия с поляками, и его, как шляхтыча, прислали уладить конфликт на местном уровне. Мы не долго жили в Екатеринославске, около года, там тесть за меня и взялся, он пояснил мне что к чему. Он дал мне то, что я не получил от отца, и я ему за это очень благодарен. Мы прибыли сюда, он купил мне этот остров, и заложил строительство замка, а когда здесь флот стоял, то наша верфь очень хорошо заработала. Померла матушка, примерно в то время, скоро умер и Чаплинский. У нас уже родился сын, но любить Людмилу я так и не стал. — Владимир Коншин снова умолк, встал, подкинул дров в другой камин, сел на место.

Сергей пытался сейчас угадать к чему тот клонит, какая-то кровная месть? оскорбленная честь семьи? зачем Владимиру Степановичу нужен он? чем юноша может ему помочь? Но ни одной внятной мысли так и не пришло.

— А! — мужчина махнул рукой, налил наливку, они выпили, и он продолжил говорить. — Были у меня любовницы, она знала об этом, от этого ее недуг и взял. И, когда Артур уже немного подрос, ему было годков пять, мы с ней договорились, и я дал клятву, что в выбор сына вмешиваться не стану, и что он возьмет в супруги хоть нищенку, а хоть крестьянку или мусульманку, я не стану мешать и портить ему жизнь. — на лбу выступила испарина, видимо он нервничал. — Я обязан ей и ее отцу всем, и тем что я имею, и тем кем я стал, Лев Чаплинский меня не только уму-разуму научил, он по жизни меня наставил! И я поклялся. — голос притих, лицо сделалось совсем печально. — Когда Артур подрос, и уже начал интересоваться невестами, — он хмыкнул. — я молил бога чтобы он выбрал названую дочь твоей тетушки! Я умолял. — мужчина перевел дух. — Я знал Орлова и его супругу, знали и Олечка с Артуром друга друга. Но нет, не суждено было моим мольбам быть услышанными, они относились друг к другу как брат и сестра. Потом, — он перекрестился. — упокой господь их души, Орловы померли, Ольгу взяла Раиса Вальх, удочерила. Тетушку я твою знаю плохо, и, как-то раз, имел неосторожность намекнуть на сватовство наших детей. Знаешь что она ответила!?

— Нет. — Сергею стало интересно.

— «Вы — говорит — так козу сыну сватайте, моя-же дочь сама в состоянии выбрать, за нее решать нет необходимости»! — неожиданно Владимир Степанович зашелся смехом, его тело начало содрогаться, мужчина закашлялся, вытер слезы и продолжил. — Таких женщин ценить нужно, благодаря им мы все еще не скатились в гиену огненную. Я понял что так вопрос не решишь, а давить на сиротку я не посмел. И так тому и быть, решил я, кого выберет! Не буду подстраивать и сводить. Видимо клятвы нужно выполнять. — с задумчивым видом произнес Коншин. — А позже Бог меня решил наказать. — лицо снова сделалось печальным. — Приехали Стрельниковы со своей Марией. — взгляд стал тяжелым, Сергей понял что мужчина подошел к сути вопроса. — Нас представили на каком-то празднестве, я уже не помню. — он махнул рукой. — Стрельников, ко всему прочему, имел большой талант в инженерной науке. Он подобно Петру Великому, во Франции изучал кораблестроение. А дела на верфи шли неважно, отказывались брать мои лодки и прочие, слишком дорого и невыгодно, и, как сам Бог послал — Стрельников. У нас зашли разговоры по делу, и я понял, что он спасет мое дело. Тогда я и предложил войти ко мне на равных правах, уже через год верфь снова заработала. Он был вдовцом, но к женщинам был не прочь, и, как ты понимаешь, я ему быстренько помог в этом вопросе. Но вот Мария, — Коншин прочистил горло. — красива, образована, умна. Артур влюбился сразу, и я тогда задал ему вопрос: «Ты уверен что хочешь прожить с ней жизнь?», а он мне ответил: «Если не с ней, то ни с кем.»- он немного подумал, встал, подбросил дров в камин, сел на место. — Может разговор был и другой, но суть была такова. Мой сын влюбился до беспамятства! Я решил обсудить этот вопрос с супругой, знаешь, первая любовь, она ведь самая настоящая. Людмила мне тогда сказала: «Если ты это устроишь, я тебя прощу. «Она тоже видела что наш сын влюбился, она тоже хотела ему добра. И вот, я решил все устроить, поговорил со Стрельниковым, и тот счел мою идею о женитьбе наших детей превосходной. А знаешь что было лучше всего? Что сама Мария была согласна! Говорили, что без матери она выросла капризной и эгоистичной девчонкой, но на деле все оказалось намного лучше моих ожиданий. Вежлива и обаятельна, мой сын был вне себя от счастья. И ты знаешь, моя супруга и впрямь меня простила, она больше не выказывала свою злость, мы смогли почувствовать себя как семья. У Людмилы уменьшилось количество приступов головной боли, болезнь больше не донимала ее так сильно. Все были счастливы, помолвку назначили на время когда дети повзрослеют, а пока, мы ходили в гости друг к другу, проводили совместные праздники, становились одной семьей, и все было за-ме-ча-тель-но. — последнее слово он произнес по слогам, тяжело вздохнул и замолчал.