Ольга Трунова - Тайна зеленой таблички

– А где же Нинатта и Кулитта? Ведь они всегда стоят справа и слева от Таккихи, – озорно сверкнув глазами на Алаксанду, притворно строго спросила Кутти, разглядывая изящный кинжал, изготовленный медником по приказу царя.

– Не поместились, – несколько растерянно ответил Алаксанду, переминаясь с ноги на ногу.

Он всегда чувствовал смущение, разговаривая с царевной.

– Не выдумывай, дочка, – заметил Табарна, не старый еще мужчина с горделивой осанкой и черными с проседью волосами, эффектными волнами ниспадавшими на плечи из-под украшенной золотым шитьем круглой шапки. – Рисунок должен быть строгим, это ведь подарок маганскому царю Аменемхету.

– Тем более что жители страны Маган поклоняются другим богам и изображение наших божеств может быть воспринято ими как оскорбление, – добавил стоявший возле царя Гисахис.

Табарна одобрительно кивнул.

– Но ведь наш крылатый лев Таккиха тоже божество, – не сдавалась Кутти.

– У маганитян есть похожий бог – они называют его Сфинкс, – сказал Гисахис. – Правда, он изображается без крыльев и с лицом человека, но в общем для кинжала, я думаю, и наш Таккиха хорош.

– Может, маганитяне подумают, что мы просто неточно изобразили их бога, – жизнерадостно подытожила задорная царевна.

На этом маленький совет закончился. Сделанный лучшим медником царства кинжал с золотой рукояткой и лезвием из хафальки особой прочности, называемом хафальки очага 9 9 Хафальки очага – хатты так называли металл, известный в настоящее время как сталь. , получил высочайшее одобрение и сегодня отправится в дальний путь вместе с письмом Табарны.

Его ответ на послание маганского царя был верхом дипломатического искусства Гисахиса: «…Хорошего металла в стране Хатти в настоящее время нет. Сейчас плохая пора для производства хафальки. Когда мастера сделают хороший металл, я пошлю его тебе. Теперь я посылаю тебе кинжал с лезвием из хафальки».

Отказ в поставках самого прочного металла, секретом изготовления которого владели только хатты, был подслащен роскошным подарком.

Когда Гисахис и Алаксанду вышли из покоев царя, медник с облегчением вздохнул.

– Не понимаю, как ты можешь здесь работать! На меня давит все это великолепие, я чувствую себя букашкой.

Гисахис молча улыбнулся.

– Кстати, ты понимаешь, почему наш царь не хочет посылать хафальки Аменемхету? Ведь мы уже два раза выполняли его заказы и неплохо на этом зарабатывали. Правда, скоро жатва, но община вполне могла бы обойтись без нас, а другой работы у нас сейчас нет, да и руды недавно привезли с Таврских гор навалом… – Алаксанду наморщил лоб и доверчиво поглядел на друга, ожидая разъяснений.

Но Гисахис лишь покачал головой:

– Это не наше дело, Алакс, – мягко сказал он.

Проводив Алаксанду, Гисахис еще немного постоял в центральном дворе халентувы, задумчиво глядя на замысловатые струи расположенного в середине площадки из плит красного мрамора великолепного бронзового фонтана, изображающего двух изогнутых рыбок с перекрещенными хвостами. Он прекрасно знал причину внезапного отказа Табарны своему союзнику в поставках металла, из которого изготавливалось самое грозное в бою оружие. Гисахис был одним из немногих, посвященных в важнейшую государственную тайну – над страной Хатти нависла угроза вторжения. Поэтому на тайном совете было решено, что отныне весь объем сверхпрочного хафальки очага, получать который по сложнейшей технологии умели всего несколько мастеров, будет идти на производство мечей и боевых топоров исключительно для хаттского войска.

Гисахис вновь вернулся в памяти к событиям сегодняшней ночи. Глашатай с башни как раз прокричал двойной час 10 10 Двойной час – полночь. , когда в его доме появился мешеди 11 11 Мешеди – начальник дворцовой охраны. Васти и мрачным шепотом пригласил к царю. Лишь несколько человек в царстве знали, что помимо официальной должности мешеди у Васти была еще одна – более важная: он руководил сетью хаттских осведомителей в соседних странах и был правой рукой царя в секретных делах внутренней и внешней политики. А когда Васти повел писца не к воротам, охранявшимся, как положено, людьми жезла, а к потайной двери в северной стене дворца, ведущей прямо в кабинет царя, о которой тоже знали только избранные, Гисахис понял, что случилось нечто чрезвычайное.

Покои Табарны тонули в темноте, лишь центр комнаты освещали два золотых ладьеобразных светильника, стоящих на овальном столе из черного эбенового дерева, за которым сидели несколько человек. Отблески неровного пламени играли на встревоженных лицах пятерых мужчин, собравшихся на это тайное совещание. Кроме Гисахиса и Васти присутствовали начальник войска Хапрассун и удалившийся от дел престарелый прорицатель Зивария. Во главе стола неподвижно, нахмурив брови, сидел царь.