Борис Акунин - Внеклассное чтение. Том 1

Может, подыграть? Раз эта женщина увлекается чтением любовных романов, значит, жизнь не балует ее романтическими приключениями. Только вот на чьей стороне ее симпатии: обманутых жен или страстных любовниц? По виду на разбивательницу сердец никак не похожа, но раз интересуется неразрешенными фруктами…

— Что-то вроде этого, — скромно обронил он и потупился, как бы намекая, что быль молодцу не в укор.

После тяжелой паузы дежурная сказала:

— Один звонок. И быстро. Этот телефон занимать нельзя.

Николас набрал номер подружки капитана Волкова, стараясь не думать о том, что ее может не оказаться дома.

Читательница «Запретного плода» сидела, сложив руки на груди, и смотрела на Фандорина суровым взглядом — ждала пикантностей. Это еще больше усложняло и без того непростую задачу. Как в присутствии этой Горгоны изложить совершенно незнакомой особе по имени Танька суть дела?

— Не берут трубку? — злорадно спросила тетка и потянулась к аппарату. — Больше звонить не дам. Не положено.

Ура! В трубке раздался молодой женский голос:

— Але.

— Это Татьяна?

— Ну. Кто это?

— Я друг Сергея, — осторожно подбирая слова и в то же время не спуская глаз с пухлой руки, нависшей над телефоном, сказал Николас. — Мы вместе работаем… в телецентре. Он вам про меня, наверно, рассказывал.

— Ну? — повторила Танька, не проявив ни малейшего энтузиазма, но, слава Богу, и не сказав: «Какого еще телецентра?»

— Передайте ему, что я нахожусь на станции Лепешкино Рижской железной дороги. И еще скажите ему, пожалуйста, что я попал в очень трудную ситуацию.

— Очень приятно, — не к месту ответила Танька и развила свою мысль, присовокупив. — Клопы вы поганые.

— Кто? — опешил Ника.

— Мужики. Чуть вам послабку дай — верхом ездить будете. Клала я на ваши ментовские заморочки, понял?

И раздались частые гудки. Неужели бросила трубку? Или прервалась связь?

Он хотел набрать номер еще раз, чтобы непреклонная Танька уяснила всю срочность просьбы, но дежурная забрала аппарат.

— Один звонок, — сказала она. — Что, послала тебя жена твоего дружка? То-то, сам расхлебывай, кобель. Думают, если они с телевидения, всё им можно.

Она из партии жен, понял Николас. А про «Запретный плод», наверное, читает, чтобы лучше знать психологию противника.

Побрел к выходу. Злобная властительница станции Лепешкино еще буркнула ему в спину:

— Только попробуй без билета на электричку сесть. Вечером толковища поменьше, контролерам благодать. Враз сымут — и в отделение.

Главный вопрос бытия на нынешний момент формулировался так: передаст Танька капитану просьбу или не передаст? Прочие жизненно важные вопросы проистекали отсюда же. Если передаст, то скоро ли? И приедет ли оперуполномоченный?

Собственно, чего ради? Прибыли он от этого никакой не получит, а вот неприятности, и весьма серьезные, навлечь на себя может.

Фандорин устроился на скамье в стеклянном павильоне, обхватил себя руками за локти, вжал голову в плечи. Дрожал от холода и думал. Кроме двух этих действий занять себя всё равно было нечем.

Что делать, если Волков не появится?

Очевидно, сдаваться в милицию. В конце концов, совершено убийство, хоть бы и при самообороне. До разбирательства посадят в камеру. Там по крайней мере тепло. И безопасно.

А безопасно ли? Если эти люди знают, кто чем занимается в засекреченном оперативно-следственном штабе по делу «Неуловимых мстителей», если, как заявил главный бандит, они запросто могут проникнуть хоть в Кремль, то, вероятно, и в предвариловке достанут.

И еще одно затруднение: милиция захочет выяснить, откуда у гражданина Фандорина взялось огнестрельное оружие. Не выдавать же Валю?

Тут как раз и милиционер подошел, легок на помине.

Правда, не следователь, а всего лишь сержант.

— Что сидим? — поинтересовался он. — Три электрички проехали, а вы всё загораете. И налегке. Раздели, что ли?

После секундного колебания Фандорин соврал:

— Да нет, всё нормально. Машина сломалась. Жду, пока починят, греюсь.

— Кто чинит? Лёха из АРМ?

Что такое «а-рэ-мэ», Николас не знал, однако кивнул. Успокоенный сержант пошел себе патрулировать дальше.

Не в первый раз Фандорин оказывался в смертельно опасной ситуации. Не то чтобы он их любил, эти ситуации, — совсем наоборот. Видно, такая уж у него была жизненная планида. Магистр истории, попадающий в истории. В виде Homo Sapiens существуют разные подвиды. Есть люди, которые проживают свой век благополучно и спокойно, а есть такие, как Николай Александрович Фандорин, с которыми без конца случается всякая ерунда. И, что примечательно, в первой половине жизни, проведенной в Англии, ничего подобного не происходило, все пакости начались после переезда в Россию. Такая уж это страна — не даст человеку мирно состариться, непременно перевернет и вывернет, попробует на зуб, на вкус, на испуг.