Анна Павловская - В поисках единорога

Отдельный круг вопросов касался жизни принцесс и королев, подопечные Анны все были королевского происхождения. Настоящая принцесса должна жить с удобствами, но не роскошествовать; ее одежда не должна вызывать зависть, но должна подчеркивать особый статус и отличаться от одежды других, быть дорогой и элегантной. Принцесса не должна говорить слишком много, но и не должна молчать; она должна использовать разговор и чтобы высказать свою благосклонность, и чтобы замаскировать неудовольствие. Не должна никогда лгать, но и не должна раскрывать то, что знает, даже если ее спросят. Должна скрывать слабости и недостатки других. Должна уметь себя контролировать, учиться держать себя так, чтобы ни один мускул не двигался на лице без необходимости. Анна внушала Маргарет: «Знай, что даже маленькая ложь или проступок рождают великий укор. Никогда не верь в полноту и завершенность своих достоинств, но и знай себе цену».

Суть поведения женщины и королевы сводилась к главному принципу: «Твои глаза должны все замечать и ничего не видеть, твои уши должны все слушать и ничего не слышать, твой язык должен отвечать всем и ничего никому не сказать». Она советовала сохранять спокойствие и любила повторять фразу – «Привычка не делает монаха». Сначала Маргарет не понимала, в чем ее суть, но потом поняла. Анна внушала своим протеже, что все в жизни можно изменить и не надо опускать руки. Наша жизнь зависит от нас.

Маргарет любила слушать Анну. Та сидела в кресле, держа спину очень прямо, смотрела прямо в глаза своими пронзительными карими глазами, на лице не мелькало ни тени улыбки или какого-то чувства. Удивительно, но Маргарет все равно знала, что из всех своих воспитанниц Анна только к ней относится с симпатией (слово «любит» подразумевало слабость и никак не могло быть применимо к Анне). Но и девочки платили ей тем же – Луиза ненавидела свою наставницу и все ее внушения, Карлотта терпела и перебирала четки. И только Маргарет искренне занимало то, о чем говорила женщина, державшая в страхе весь двор, подчинившая своей воле и мужа, и брата, справлявшаяся и с бунтом высшей аристократии, и с недовольством черни.

Маргарет и Карлотта прошли на террасу. В такой день, как сегодня, им хотелось подольше побыть на воздухе. До них донесся легкий цветочный запах – расцветали садовые деревья в парке: замок славился своими яблонями и грушами. С Карлоттой было не так весело, как с Луизой, зато можно было помолчать и поговорить о том, о чем обычно стыдно говорить с посторонними. Девочки когда-то узнали, что отец Карлотты долго добивался руки матери Маргарет, и это делало их почти сестрами.

– Ты сегодня очень грустная, Маргарет, – начала Карлотта, – я еще во время службы заметила следы слез. Не позволяй никому ничего говорить плохого и не верь слухам, пока сама не узнаешь, что происходит.

Ну вот, опять. Что же это за слухи, которые слышали все, кроме нее самой?

– Я ничему не верю. Я вдруг стала скучать по Карлу. Я никогда раньше не думала, что он так нужен мне. С ним мы часто говорим о серьезных вещах, о перестройке замка, о военном походе в Италию.

Тут Маргарет спохватилась: одним из самых честолюбивых проектов молодого короля, а ему в июне должен был исполниться 21 год, был захват неаполитанского королевства, того самого, в котором царствовал дед Карлотты Фердинанд I. Бабушка Карла, Мария Анжуйская, также была дочерью неаполитанского короля, только по другой линии, так что, хоть и весьма относительно, но Карл мог претендовать на этот престол. За два года до разговора двух девочек на террасе амбуазского замка римский папа Иннокентий VIII, интриговавший, кажется, против всех итальянских территорий сразу, намекнул Карлу на такую возможность. И тот загорелся, воспылав юношеским задором. Прославить свое имя в веках завоеванием итальянского королевства! Что могло быть лучше! Теперь, когда благодаря его отцу Франция объединила свои разрозненные части под единой властью, осталась только непокорная Бретань, но и ее час близок. Стране нужны новые походы и завоевания. Италия – страна загадочная для нынешнего времени, говорят, именно ее можно считать новым центром европейской культуры после падшей Бургундии. Карл собирался начать действовать, когда события в Бретани отвлекли его и французскую армию. Но Карлотте все это было, конечно, неприятно, и Маргарет попыталась перевести разговор на другую тему:

– Еще мы говорим о детях – какое это счастье и, главное, как это важно для страны!