Фиона Маунтин - Бледна как смерть

– Я не знаю, был ли Гарольд Лейбурн предком этого Гарри, и если да, то была ли с ним знакома Бетани? Я просто не знаю, Эдвард.

Она взяла у него из рук распечатку:

– Спасибо за помощь.

– Всегда пожалуйста.

Она вышла в коридор.

– Наташа?

Она остановилась.

– Не подвергаешь ли ты себя опасности?

Телефонный звонок с угрозой, «Тойота-Селика», преследовавшая ее... Кто-то на один шаг опережает ее – в Хайгейте, в разговоре с Эдвардом. Не говоря уже об Адаме и ее возобновившихся сомнениях. Есть еще и Джейк Ромилли, появляющийся то тут, то там. Она чувствовала, что ответ на вопрос Эдварда, скорее всего, должен был быть положительным. Ей грозила опасность. Но какова ее степень, а тем более, от кого она исходит, Наташа не знала. Кто-то хочет выяснить, как много ей удалось узнать.

– Не беспокойтесь, со мной все будет в порядке, – она постаралась, чтобы голос прозвучал уверенно.

– Будь осторожна, хорошо?

Она помахала в ответ рукой.

Когда она наконец добралась домой, забрав Бориса из «Сноузхилл Армз», вчерашняя и сегодняшняя почта лежала на полу в прихожей. Пара январских счетов, большой белый конверт с оттиском Государственного архива. Она знала, что внутри – свидетельства о рождении и браке, которые она попросила отправить по почте, когда работала в архиве, документы для новых проектов, материалы для демонстрационных файлов и родословных клиентов. Был также коричневый конверт формата А4, на который она не обратила особого внимания.

Все это может подождать до завтра. Она не могла сейчас заниматься документами. Все мысли были прикованы к Мэри и Джеймсу. Когда она забирала Бориса, Джеймс сказал, что Мэри отдыхает в постели. Она почувствовала схватки, и, когда они созвонились с акушеркой, та сказала, что, скорее всего, это ложная тревога. Они убедили Мэри в том, что, если даже ребенок родится сейчас, на две недели раньше, это будет вполне нормально. Наташа представила себя на месте Мэри, потом приказала себе остановиться. Биологические часы неумолимо тикали внутри, напоминая о грядущем тридцатилетии? Конечно, нет. Именно сейчас ее жизнь была настолько далека от той, которую вела Мэри...

Она решила поесть, но не чувствовала аппетита. С трудом доела тарелку кукурузных хлопьев с молоком и сахаром. Завтрак – самый лучший из дневных приемов пищи. Особенно когда ешь его вовремя.

Она налила немного молока в турку, собираясь сварить себе горячий шоколад. Дожидаясь, пока оно закипит, заглянула в меньший конверт, лежащий на кухонном столе. Он был маркирован вторым классом, с надписью «Королевская коллегия хирургов».

Биография Джона Маршалла. Часть ее души протестовала против того, чтобы вскрыть конверт прямо сейчас. Хватит с нее всех этих Маршаллов! Джона и Дженет, Лиззи и Бетани, или как там ее. Но в конце концов, любопытство возобладало. Как сказал бы Джейк Ромилли: «Любопытство убило кошку». Она никогда не могла устоять перед соблазном узнать что-то новое о людях, историю жизни которых она изучала.

Она вскрыла конверт и извлекла два листка фотокопий, скрепленных вместе. Шрифт был мелким, но биография доктора Маршалла заняла обе страницы.

Маршалл, Джон (1818 – 1891 гг.).

Родился в Или, Кембриджшир, 11 сентября 1818 г. Второй сын Уильяма Маршалла, адвоката и отличного натуралиста. Джон Маршалл поступил на работу в университетский госпиталь в Лондоне в 1838 году и переехал на Сэвил Роу, где жил до выхода на пенсию. В 1887 году он заменил сэра Генри Акланда на посту президента Общего медицинского совета. Маршалл осуществил первую операцию по иссечению варикозных вен. Поначалу подвергшаяся жесткой критике, эта операция сейчас является общепринятой. Одним из первых доказал, что холера может распространяться через питьевую воду, отстаивал систему циркулярных палат в больницах. Прочитал первый курс лекций для студентов отделений искусств в Мальборо Хауз в 1853 году, который он затем повторил, когда школа искусств переехала в Саут-Кенсингтон.

Его бюст работы Томаса Брока, 1887, был подарен университетскому колледжу от имени подписчиков Мемориального фонда Маршалла. Точная копия находится в холле Коллегии. Он также изображен на групповом портрете Джамина Брука.

Жена Маршалла, Эллен, умерла в 1859 году. В первый день нового 1891 года ее супруг последовал за ней.

Наташа сначала не обратила внимания на эту деталь. Оказывается, доктор Маршалл учил студентов делать анатомические зарисовки, так что его можно было с полным основанием назвать одним из родоначальников профессии Маркуса. Невольно она подумала о том, как бы заинтересовался этим фактом Маркус; может, он уже знал о Маршалле? Потом она вспомнила, что уже отказалась от права делиться с ним деталями своей жизни.