Кристофер Сэнсом - Седьмая чаша

Кто-то отбросил полу моего плаща, прикрывавшего Роджера. Она увидела его мертвое лицо, ужасную рану и снова завыла.

Подбежав, я присел рядом и обнял Дороти за плечи. Кожа женщины под тонкой тканью была ледяной. Дороти подняла ко мне лицо. Она была буквально раздавлена, челюсть безвольно отвисла, каштановые волосы спутались.

– Мэтью? – едва выдавила она из себя.

– Да, это я, Дороти. Тебе не следовало выходить… Ты не должна была этого видеть…

Я с ненавистью посмотрел на толпу зевак. Люди шаркали ногами и смущенно отводили глаза.

– Я не сумел остановить ее, – угрюмо пробормотал казначей Роуленд.

– Могли хотя бы попытаться!

– Не сметь разговаривать со мной в таком тоне…

– Да замолчите вы! – рявкнул я, с трудом сдерживая гнев, клокотавший у меня в груди.

У казначея открылся рот.

Я поднял Дороти. Едва оказавшись на ногах, она принялась судорожно дрожать.

– Пойдем в дом, Дороти, пойдем…

– Нет! – Женщина стала сопротивляться, пытаясь вырваться из моих рук. – Я не могу оставить Роджера лежать здесь!

Она уже почти кричала.

– Так надо, – убеждал ее я. – Его должен осмотреть коронер.

– Кто… убил его?

Дороти смотрела на меня так, будто пыталась найти на моем лице ответ на вопрос, что за ужас творится вокруг и почему все это происходит именно с ней?

– Мы выясним это. Давай пойдем внутрь. Казначей Роуленд позаботится о том, чтобы не было допущено ничего непочтительного. Я прав, сэр?

– Да, конечно.

Старик и впрямь оробел.

Дороти позволила мне увести себя в дом, где в дверях стоял клерк Роджера, Бартлет. Это был мужчина средних лет, добросовестный работник, приехавший вместе с Роджером из Бристоля.

– Сэр, – шепотом обратился он ко мне, – что… произошло? Говорят, мастер убит?

– Боюсь, что именно так. Послушайте, я зайду к вам позже и посмотрю, что можно сделать с оставшейся после него работой.

– Да, сэр.

Дороти смотрела на Бартлета так, словно видела его впервые. И снова я взял ее под руки и заботливо повел по широким ступеням, ведущим в их комнаты. Старый Элиас, наполовину одетый, застыл в дверном проеме, неприглаженные волосы топорщились с одной стороны почти лысого черепа. Рядом с ним стояла молодая служанка в белом фартуке и чепце такого же цвета.

– О, миледи! – проговорила служанка с заметным ирландским акцентом и повернула заплаканное лицо ко мне. – Она только встала, сэр, и, проходя мимо окна, увидела все это. Тогда она закричала и побежала вниз, и…

– Не надо волноваться.

Я изучающе посмотрел на полненькую темноволосую девушку. Судя по всему, она была весьма чувствительным существом и сейчас искренне переживала за свою хозяйку. Отныне в повседневной жизни Дороти придется полагаться только на нее.

– Как твое имя? – спросил я.

– Маргарет, сэр.

– В доме есть какое-нибудь крепкое вино, Маргарет?

– У меня есть немного водки, сэр. Сейчас я ее принесу. Скажите, сэр, а там, у фонтана… Это действительно… наш хозяин?

– К сожалению, да. Отправляйся-ка за водкой и принеси своей хозяйке одежду потеплее. Она не должна простудиться.

Я отвел Дороти в гостиную и усадил в кресло перед камином. Она дрожала, – видимо, испуг уступал место психологическому шоку. Окинув комнату взглядом, я вспомнил тот приятный вечер, который провел здесь всего неделю назад.

Пришла Маргарет. Она укутала плечи Дороти в теплую шаль и дала ей стакан с водкой, но пальцы женщины так сильно тряслись, что я забрал у нее стакан.

– Останься здесь, – велел я Маргарет. – На тот случай, если ей что-нибудь понадобится.

– Бедный мастер…

Маргарет поставила стул рядом с креслом хозяйки и тяжело опустилась на него. Было видно, что она потрясена до глубины души.

– Успокойся, – мягко проговорил я, обращаясь к Дороти. – На, выпей, тебе станет полегче.

Она не сопротивлялась. Я приложил край стакана к ее губам и помогал ей пить, как маленькому ребенку. Ее полные щеки стали белее полотна и обвисли, словно брылы у собаки. Во время недавнего ужина я сделал ей комплимент, сказав, что она выглядит намного моложе своего возраста. Теперь она в одночасье осунулась и постарела. Я с грустью думал: вернется ли к ней когда-нибудь ее теплая, игривая улыбка?

Водка придала ее лицу розовый цвет, и было видно, что Дороти постепенно приходит в себя, хотя и до сих пор дрожит.

– Мэтью, – тихо заговорила она, – мне сказали, что это ты нашел Роджера.

– Его нашли какие-то студенты, а я наткнулся на них и помог им вытащить тело из фонтана.