Александр Руж - Дерни смерть за саван

– Кто вам велел думать? – Она дрыгнула ногой, и войлочная туфля, сорвавшись со ступни, полетела в гвардейцев. – Убирайтесь вон!

Пунцовые от стыда, гвардейцы ретировались. Пух из растерзанной подушки медленно оседал на паркет.

– Что будем делать, сударыня? – спросил тощий, немного успокоясь.

И получил ответ:

– Я королева, мне все равно.

– В таком случае поступайте, как будет угодно вашему королевскому величеству. А я удаляюсь в Эль-Пардо.

Он стряхнул с себя прилипшие пушинки и, хрястнув дверью, покинул спальню. Легкомысленная монархиня и ее любовник вновь остались наедине.

– Я, пожалуй, тоже пойду, – засуетился генерал и потянулся к скомканной жилетке.

Королева ударила его по руке.

– Вот еще! Я не виновата, что мне навязали в мужья слизняка, неспособного удовлетворить женщину.

– Но теперь он знает о наших свиданиях…

– Пусть знает! Это и к лучшему: больше не надо скрываться… Идите же ко мне, мой рыцарь!

Королева совлекла с пышного, как сдобная булка, тела опостылевший корсет, разорвала льняную сорочку и, не стесняемая более ничем, по-кошачьи прыгнула на своего любовника.

Они слились в страстном обжигающем поцелуе.

На дорогах Кастилии. – Городок с неприличным названием. – Сестры похожие и непохожие. – Каменные быки и козлиная кожа. – Принц на паровой телеге. – Письмо-загадка. – Уединенный домик. – Максимов славит технический прогресс. – История о корабле-призраке. – Трагедия на мосту через Тахо. – Ночь, полная кошмаров. – Вероника сеет панику. – Мертвая голова. – Соседи Кончиты. – Бородач на кауром коне. – Выстрел из французского карабина. – Поиски вокруг дома. – На прицеле.

Февральским днем – таким лучистым и теплым, какие в это время года бывают лишь на просторах Новой Кастилии, – по мосту через реку Тахо катилась рессорная двуколка. В ней, помимо кучера – немногословного арагонца с банданой на голове, – находились трое пассажиров: уроженка Испании, а ныне подданная Российской империи Анита Моррьентес, ее супруг, отставной военный инженер Алексей Максимов, и их служанка – девица из тверских крестьянок по имени Вероника.

Анита и Алекс, не обремененные никакими служебными обязанностями, уже третий год путешествовали по Европе. Средств, получаемых с имений, которые перешли Максимову по наследству от родителей, хватало на то, чтобы ощущать себя в достаточной степени свободными. Путь лежал через германские земли во Францию, а затем по крутой дуге вниз – в Швейцарию и Австро-Венгрию. Наконец, пресытившись впечатлениями и приключениями, среди коих выдалось немало опасных, они решили вернуться домой. Однако в румынской Констанце Анита получила письмо от своей сестры, которая просила ее срочно приехать. Тон письма был таков, что Анита не раздумывала ни секунды.

Супруги покинули побережье Черного моря в первых числах ноября. Пассажирский пароход «Альдебаран», шлепая гребными колесами, доставил их в Константинополь, где довольно долго пришлось ждать судна, с которым можно было бы выйти в Средиземноморье. Лишь к концу декабря удалось попасть в греческий порт Пиреус, но и там вышла задержка. Зимнее Эгейское море бушевало, и все корабли недели две стояли на приколе, пережидая непогоду. После Нового года Максимов уговорил шкипера одного из пакетботов подбросить их хотя бы до Италии. Но в дороге пакетбот дал течь и по этой причине завернул в Ираклион, где его поставили в док для починки. Таким образом, к подошве Апеннинского сапога Анита и Алекс причалили уже на православное Крещение, а там еще ждали оказии, чтобы достичь испанских берегов.

В конце концов в начале февраля они ступили на каталонскую землю в гавани Барселоны и тут же наняли экипаж, чтобы попасть в самое сердце Кастилии – городок Аранхуэс, отстоящий всего на сорок с небольшим верст к югу от Мадрида. Максимов называл городок Аранжуэцем, согласно принятым тогда правилам русской транскрипции. Аните первое время не нравилось такое вопиющее искажение, отдававшее португализмом, но она, прожившая более десяти лет под мощным влиянием русской культуры, не могла не согласиться, что на языке Пушкина оригинальное название городка звучит слегка неприлично. Поэтому вскоре притерпелась к жужжаще-цокающему варианту и сама стала употреблять его в речи.

Итак, двуколка с четой Максимовых въезжала в Аранжуэц. Деревянный настил моста прогромыхал под колесами, самая крупная водная артерия Пиренейского полуострова осталась позади, и перед путниками открылся вид на величественный королевский дворец, загородную резиденцию испанских монархов, окруженную обширным парком. Это монументальное творение, задуманное как достойный ответ французскому Версалю, поражало своим размахом и барочной вычурностью.