Марина Линник - Поймай, если сможешь

– Не смей так говорить со мной! – побагровев от ярости, вскричала мадам Ларю. – Ты ничего обо мне не знаешь!

– Знаю, и очень много… Ну, например, что до того, как ты околпачила первого мужа, ты работала в кабаке и развлекала клиентов. Только тогда это были не толстосумы, как теперь, а пьяные дебоширы со всей округи. Ларю вывел тебя в люди, дал власть и богатство, а ты его отравила. Какая игра случая!

Адель изменилась в лице. Она так старательно оберегала тайны своего прошлого, но произошло то, чего мадам Ларю боялась больше всего: правда неожиданно всплыла.

– Кто… кто тебе сказал? Марго?

– А причем тут она? Нет, я случайно нашел конверт с документами на твоем столе.

– Ты копался в моих документах? Какой же ты мерзавец!

– Эй, эй! Потише, дорогая! Я не буду терпеть оскорбления. А ты знаешь, что лучше не попадаться мне под горячую руку.

– Ты ответишь мне за это, – позеленев от злости, прошипела женщина.

Она подняла руку, в которой был зажат пистолет, и отчеканила:

– Повторяю вопрос: кто твой покупатель?

– Убери пушку, – торопливо произнес Андре, внутренне похолодев. – Ты слышишь меня? Ты совершаешь большую ошибку!..

Говоря по правде, мужчина изрядно испугался, ибо такого поворота событий он и предположить не мог. Не сводя глаз с оружия, направленного в его сторону, Бонье медленно поплыл к корме.

– Опусти пистолет! – еще раз повторил Андре. – Еще выстрелишь.

– В этом можешь не сомневаться, – безразличным тоном проговорила жена. – Человек, преступивший черту один раз, без колебаний сделает это снова… Итак, я жду твоего ответа!..

– Подожди, подожди!

– А вот выходить из воды не надо, – добавила мадам Ларю, заметив, что муж схватился руками за лестницу. – Побудь пока там.

– Я ничего тебе не скажу, – злобно сверкнув глазами, ответил он, – вот еще. Кто ты такая, чтобы я давал тебе отчет в своих поступках и действиях?

– Даже так? Что ж, я так и думала, – скривив губы в злорадной ухмылке, подытожила Адель. – Прощай, мой друг. Передавай привет моей дочурке и ее папаше.

Раздался громкий выстрел, за которым последовали еще несколько. Вскрикнув скорее от неожиданности, чем от боли, Андре Бонье недоуменно взглянул на супругу и скрылся под водой, оставив на поверхности сотни воздушных пузырьков.

– Что ж, милый Андре, вот и все. Игра окончена! И так будет со всеми, кто завладеет моей тайной, – глядя на место разыгравшейся трагедии, небрежно произнесла Адель. – Хм… А песчаным акулам не придется сегодня гоняться за добычей. По крайней мере, закуска у них уже есть… Приятного аппетита, малышки!

Женщина выбросила пистолет в море и вернулась в салон. Сев на диван, она обвела взглядом накрытый стол, на котором стояли всевозможные деликатесы.

– Ты прав, Андре. Такое событие стоит отпраздновать, – промолвила свежеиспеченная вдова и налила себе вина. – Я пью за свободу! За новую прекрасную жизнь, в которой не будет места альфонсам, слюнявым старикам и чокнутым девицам. Я – свободна, ибо я не боюсь ничего и никого! Меня никому не сломить и не сокрушить! Я буду жить вечно!

Выпив залпом бокал, она поставила его на стол. Адель потянулась было за черной икрой, как вдруг почувствовала внезапное головокружение и сильное першение в горле, вызвавшее приступ безудержного кашля.

– Это еще что такое? Господи, до чего же мне нехорошо… а голова… Голова просто свинцовая, все плывет перед глазами… Откуда эта тошнота?.. Что со мной? Почему дрожат руки?..

Мадам Ларю попыталась встать, но ватные ноги тотчас же подкосились, и женщина упала на пол. Последнее, что она увидела в своей жизни, был небольшой пустой флакончик, валявшийся под диваном.

– Сукин сын… будь ты проклят, – прохрипела все понявшая Адель и навсегда закрыла глаза.

Правда редко бывает чистой

иникогда не бывает простой.

О. Уайльд

Стоя на балконе отеля и прислушиваясь к дыханию моря, уходящего за горизонт, девушка размышляла. Прибыв сегодня утром в Ниццу, Марго и Сэмуэл успели выяснить, что яхта мадам Ларю еще не возвращалась в порт. Все шло по плану.

– Но как я объясню свой визит? – в голосе Жака слышалось сомнение.

– Все очень просто, – мягко, но убедительно отвечал граф. – Вы скажете, что напали на след ее дочери. Если я не ошибаюсь, то вы занимались именно этим? Поисками мадемуазель Ларю?

– Да, вы правы, – опустив голову, отозвался охранник. – Мадам очень боялась разоблачения. Поэтому-то мы и искали Маргариту днем и ночью.