Кристина Устинова - Цветочная выставка

Клайнсланд, Арбайтенграунд. 1958-1959 год.

Часы показывают шесть часов, а я уже сижу за столом и пишу. Светает; сквозь туман пробиваются первые лучи солнца, но окно я пока не открываю – не люблю утреннюю прохладу.

В комнате тихо: радио отвлекает меня, а телевизор пока ещё не приобрёл. Да и зачем? Я могу и в кинотеатрах посмотреть на людей – в этом-то вся его прелесть и ценность, а с телевизором и одно и второе угасает.

Пишу письмо тёте Фредже. Я на подработках здесь, в Арбайтенграунде, а она одна в Клайнсланде. Но нет, за прилавком она не следит – такую ответственность точно не возьмёт. Этим занимается София, которая провалила вступительный экзамен в институте и приехала к ней.

Ей не впервой делать корзиночки с цветами.

Звонит телефон. Я вздрагиваю, откладываю ручку и беру трубку.

– Да?

София:

– Алло, Штефан. Извини, что разбудила…

– Да ничего. А что?

– Похоже, у тётки крыша от маразма поехала, вот что.

– Ну?

– Вчера мимо деревни проезжал какой-то парень – примерно твоего возраста – а ливень-то, какой ливень! Машину что-то там заглушило, а все магазины и мастерская были уж закрыты. Ну и он постучал к нам…

– И она его впустила?

– Ну да.

– Незнакомого человека?

– Угу.

– Да кто он вообще?

– Ну-с, он про себя немного рассказал. Его зовут Николаус Тёплиц; приехал сюда на цветочную выставку, ну и…

– А он вообще говорил свой возраст, про работу…

– Да так, особо не говорил. Он вроде бы на автозаправке, толком не ответил.

– И как себя потом вела тётя?

– Вроде бы он ей понравился, весь вечер с ним провела, постелила ему в комнате для гостей, чаем напоила с печеньем. В общем, прям как князь. С раннего утра уехал, но оставил ей номер.

– Она ему звонит?

– Да, вот сегодня два раза уже.

– Неужели она прям так сблизилась с ним? Неужто на молоденького покосилась?

– Без понятия, но я не удивлюсь, если честно.

У неё всегда тяга к молодым.

– А что ты? Какое он произвёл на тебя впечатление?

– Вроде бы хороший, но…

– Приставал? Подкатывал?

– Боже, да нет! Просто он… В общем, днём тётя ездила на рынок и купила себе шляпу. В тот момент, когда он постучался, она примеряла её. Она попросила коробку из-под неё, чтобы потом положить туда заначку. Он вошёл, она спрятала шляпу в коробку и велела мне поставить чайник, а сама пошла наверх.

– Ага, понял.

– Ну я поставила чайник, прихожу в гостиную, а его там-то и нет. Решила подняться к тёте, и знаешь, что увидела? Я увидела дверь, открытую настежь, в тётину спальню, а возле неё стоял этот Николаус и приглядывался. Я подхожу и вижу, тётя убирает деньги. Вот… При виде меня он тут же спустился вниз.

– А она что, не заметила?

– Вроде нет, но я попросила, чтобы заперла сегодня спальню на ключ. Она отнеслась к этому с пониманием, а после его отъезда я проверила эти деньги: на месте.

– Понятно. И ты волнуешься?

– Знаешь, было неприятно.

– Ещё бы! Да ладно, не волнуйся.

– А если она начнёт с ним встречаться, приведёт ещё раз в дом, а потом он её обворует?

– Давай сначала доживём до этого, ладно? Ты любишь тоже раздувать из мухи слона.

Она отвечает не сразу:

– Ну… ладно. Если что, я сообщу.

– Хорошо, тогда давай.

Я сижу на работе и печатаю текст. Что-то такое вроде бы получается, но работать так целый день слишком монотонно. Тикают часы – время обеда. Сегодня пятница – день, когда я позволяю себе сходить в кафе «Закат» и поесть какие-нибудь блинчики, поэтому встаю и иду. От работы до кафе минут десять, от дома – полчаса.

Там уютно, всё как-то по домашнему; народу немного и всё тихо, а возле окна даже книги стоят. Я прихожу, сажусь у окна и заказываю блинчики. В этот момент ко мне подходит новый сотрудник, который с сегодняшнего дня у нас работает; он живёт в соседнем доме от меня.

– Привет, сосед, могу подсесть?

– Да, конечно. Сосед.

Он улыбается и садится. Заказывает картошку.

– Я тебя несколько раз видел, – говорит. – По чаще остальных. Мы же ведь в соседних домах, да?

– Ну да. А ты откуда?

– Из Люксембурга.

– Почему сюда переехал?

– Здесь лучше, цивилизованнее. Получше этой глуши, хоть там и воздух чище.

– Да я тоже не местный. Из Клайнсланда приехал на заработки.

– Понял. Кстати, я Джорг Перл.

– Штефан Кунце.

Приносят обед, и мы приступаем к трапезе. Этот Джорг такая болтушка! Семья есть? Родственники есть? Отучился, поди? Я ему отвечаю, задаю аналогичные вопросы. Вроде говорит с охотой, не допытывается. И всё равно непривычно видеть таких открытых людей, но, с другой стороны, он фактически из деревни – ещё привыкнет поменьше болтать.