Александр Руж - Полюс вечного холода

– Я туда, а вы к паровозу!

– Зачем? – не понял Арбель.

Нет, все-таки чиновник – он и есть чиновник. Где-то смышленый, а где-то дуб дубом. Только и умеет, что бумагу марать.

– Затем, что, если будем р-резину тянуть, нас всех перестреляют! Скажите машинисту, пусть р-разгоняет паровоз до упора. Глядишь, оторвемся.

– Но я хочу с вами… туда… – Арбель блеснул очками в направлении, откуда долетал треск выстрелов.

– Не спорьте! Предупредите машиниста и сразу к нам. Выполняйте!

Любопытно, что Арбель даже не поинтересовался, по какому праву этот молокосос им командует. Не то поддался силе голоса, не то сам рассудил, что так будет лучше. Он повернулся на сто восемьдесят градусов и побежал к локомотиву. Вот и славно. Вадим отчего-то не сомневался, что поручение будет выполнено в точности. Но пока паровозная бригада скумекает, что к чему, и состав наберет скорость, пройдет не меньше четверти часа. Захотят ли сибирские гайдамаки так долго вошкаться с парочкой защитников?

Вадим расставил ноги пошире, вскинул к плечу винтовку. Шатало, но все же он поймал на мушку бандита, который нагло пер в вагон. Выстрелил. Голова грабителя дернулась, и он кубарем полетел в кусты. Одним меньше!

Ответный залп заставил его упасть плашмя. Пули роем пронеслись выше, кое-где распороли одежду. Н-да, эти ребята не лыком шиты! Шайка явно собрана не из обиженных властью землепашцев, которые, побросав свои наделы, кое-как вооружились и ушли в дебри. Может, тут и бывшие колчаковцы присутствуют. Их без счета расползлось по приуральским землям, всех еще выловить не успели…

Вадим приник к доскам вагонной крыши и стрелял прицельно – берег боеприпасы. К сожалению, позиция была не идеальная, выпущенные им пули большей частью пролетали над головами противников. Но он и не надеялся положить всю ораву. Основная цель – не позволить им пролезть в вагон, ибо тогда дела осажденного Фризе оказались бы совсем плохи. Немец и так сдал – «смит-вессон» умолк (видно, кончились патроны), отплевывалась одна лишь «корова».

Где Арбель, чего канителится? Вадим свирепо глянул через плечо, и тотчас громыхание сцепок показало, что он был несправедлив к усатому конторщику. Состав лязгнул и стал потихоньку разгоняться. Из дымохода полетели снопы светляков, озарили насупленную тайгу. Они просеивались через густые ветви, сыпались золотым дождем в мох. Эдак и впрямь до пожара недалеко… Но выбора нет: или рискнуть, или сдаться башибузукам. А они не пощадят.

Вот и Арбель! Выскочил, как чертик из табакерки, загремел ботиночками по вагонам. Бежит во весь рост, балда. Подстрелят, как куропатку!

И точно – в выросшую на лунном фоне долговязую фигуру шмальнули сразу из пяти-шести стволов. Арбель упал и распластался, раскинув руки. Убит? Вадим неистово притянул к себе две винтовки и, приподнявшись на локтях, вмазал по бандлитской ватаге: раз, другой, третий… пока не опустели обоймы. Кого-то свалил с коня, прочие, не ожидавшие столь бурного отпора, шарахнулись под сень деревьев.

А Арбель и не думал умирать. Полежав чуток, он подполз ближе.

– Целы? – обрадовался Вадим, проникаясь все большей симпатией к этому нескладному, но, по всему видать, правильному человеку.

– Цел… уф!.. Плечо в двух местах расцарапало, – тот с сожалением тронул рассеченную ткань костюма, – но в общем, ерунда. – Арбель повел глазами, ища попрятавшихся преследователей. – Не отстают?

– Сейчас мы от них отделаемся. Берите винтовку, вот эту, в ней еще патрона четыре. Прикроете. А я им устрою праздник!

Вадим пополз вперед, таща за собой пулемет. Пристроился с ним на краю, выцелил шевелившиеся в зарослях силуэты, да и вжарил по ним очередью. Это стало для нападавших неожиданностью – они привыкли к тому, что враг огрызается одиночными выстрелами. Истошно заржала подстреленная лошадь, кто-то тяжко упал на щебенку под насыпью.

Над ухом вжикнуло – это засадил из трехлинейки Арбель. Вошел в азарт, работник умственного труда! Жаль, близорук, нет гарантии, что попадет в кого надо. Вадим на всякий случай сдвинулся вбок и выбросил пустой магазин. Пулемет «Шоша» считался самым скверным из всех аналогичных видов стрелкового вооружения. Его часто заклинивало, сбивался прицел, а шестнадцать патронов в диске – и вовсе курам на смех. Две короткие очереди – и перезаряжай.

К счастью, поезд уже разогнался, и бандиты, чьи ряды заметно поредели, стали отставать. Вадим выпустил по ним еще два магазина и, уже не таясь, перескочил на последний вагон. Тревожило, что оттуда больше не доносятся «коровьи» щелчки. Что с Фризе, жив ли?