Сергей Гордиенко - Капитан Проскурин Последний осколок Империи на красно-зелёном фоне

В мае под Коктебелем высадился десант генерала Слащёва и выбил Дыбенко на материк, а ревком сбежал в Херсон, бросив на полуострове рядовых большевиков и сочувствовавших. Теперь их вылавливала наша контрразведка. Князь Туманов… Красивое сочетание слов, романтичное. Коктебель… В петербургских газетах писали о дачах и обществе литераторов. Впрочем, не важно. Что по отряду Шнейдера? Летом в усадьбе помещика Крымтаева состоялось собрание самых богатых татар Крыма. Решили поддержать белых, организовать четыре отряда для охраны имущества от большевиков и возврата земли и инвентаря, отобранных ревкомом. Девиз «Карать непокорных!» Смело. Даже жестоко. Сначала удалось набрать только 30 человек, преимущественно из татар и немцев. Назвались Конно-партизанским отрядом Шнейдеров. Каждый доброволец прибыл с лошадью и по возможности с оружием. Помещики выделили средства из расчёта 5 рублей с десятины земли. К осени численность увеличилась до 60 человек. Командование предоставило неограниченные полномочия, вплоть до смертной казни, для чего в отряде был создан военно-полевой суд в составе одного из Шнейдеров, бывшего командира Текинского конного полка полковника фон Кюгельгена, его адъютанта корнета Гинтеля, поручика Трофименко и корнета Левицкого. Половина отряда отправилась на Керченский фронт, остальные возвращали имущество помещикам.

Когда численность достигла ста человек, реорганизовались в Симферопольский конный дивизион. Командирами назначили немцев Штильмана, Гаара, Недерфельда, Раата, братьев Враксмейеров, русских Кузьминского, Карпинского, Бычкова, украинцев Андрющенко, Стеценко, татар Аргинского, Ногаева и чеченцев. Но татар и чеченцев принимали только по рекомендациям белых офицеров. Носили белые папахи и полевую армейскую форму с жёлтыми погонами. За разгром партизанской банды Чилингирова получили награды от командования.

Беспощадно казнили «зелёных» и подпольщиков. Особо «отличились» командиры: Кузьминский лично повесил 23, Гаар – 25, Аргинский – 30. Вешали прямо на улицах на трамвайных столбах. Трупы не снимали несколько дней. Пулемётная команда тренировалась на арестантах в меткости стрельбы. Перед расстрелом раздевали донага, на головы надевали мешки и вешали таблички «Кто в Бога не верит». За связь с большевиками арестовали гимназиста Мамаева, фармацевта Бекира Моединова, братьев Муслимовых и учителей женского татарского училища Якуба Абдулу Аметова и Абдуреима Джемала Аидинова, но председатель Симферопольской земской управы Кипчакский уговорил генерала Кутепова отменить расстрел. Резонно. Татары живут преимущественно в сельской местности, надо привлечь на свою сторону и тем самым ослабить «зелёных» в лесах.

Контрразведка Астраханцева активно громит большевистское подполье, перемешанное с эсэрами, анархистами, интернационалистами и прочими террористами. Удалось раскрыть красного шпиона – начальника севастопольского сухопутного контрразведывательного управления Руцинского. Служил в Красной армии, по поддельным документам сумел внедриться в контрразведку. Но после 6-часового судебного разбирательства был… оправдан. Так будем ловить шпионов ad infinitum!

Надеюсь, успею дописать и эту главу. Вчера в госпитале подтвердили диагноз: рак горла. Надо торопиться. Если мои воспоминания когда-либо будут доступны публике, надеюсь, читатели не будут слишком придирчивы и смогут дочитать столь скучное повествование, ничем не примечальное кроме искренности написавшего.

Вчера перечитал главу о Цусимском сражении. Увы, не самая яркая словесность, но другие напишут занимательнее, а может, снимут синематографическую ленту про нас, русских моряков. Выиграть сражение мы не могли изначально, ибо японский флот в численном отношении вчетверо превосходил нашу 2-ю Тихоокеанскую эскадру. Жаль адмирала Рождественского – судили за то, что должно было случиться. Слышал, матрос Новиков, за революционную пропаганду переведённый с крейсера «Минин» к нам на броненосец «Орёл», написал эпопею «Цусима». Упомянул и меня. Получил сталинскую премию. Я не читал, но уверен – оболгал русский флот.

Увы, наша русская община в Парагвае, столь ревностно создававшаяся генералами Беляевым и Эрном, разъехалась в Аргентину, Бразилию и Северо-Американские Штаты. Виной тому непрестанные политические перевороты в стране. Полковник Франко сверг президента Аялу, а через год его сверг профессор и бывший министр Пайва. Ещё через год Пайву сверг герой войны с Боливией Эстигаррибиа. Впрочем, майор Истомин рассказывал, что заслуги его сильно преувеличены. Парагвай победил не благодаря, а вопреки нашему «прославленному» маршалу и он решил избавиться от Беляева, оставив без военной пенсии, но Экштейн-Дмитриев сумел выхлопотать мизерное пособие. Жаль Беляева, столько сделал для Парагвая! В последние годы работал с Ермаковым в Патронате по делам индейцев, но Эстигаррибиа выгнал. Теперь директор индейской школы. Организовал театр макка и объездил весь континент с представлениями. К моему сожалению, рассорился с общиной, не поддержав нападение Гитлера на Советы. Стал очень религиозным. Каждый день молится в Покровской церкви и ставит свечки. Как-то признался мне, что в молитвах ему открылось будто Сталин – русский богатырь, в него вселился дух Петра Великого и он обязательно победит немцев. Одним словом, впал в мистицизм.