Юрий Зеленин - Шпионка Нимфа из Измайловского гарема

Сев на своё место, Сюзен, Пакизе и Увлие начали считать монеты, которые они смогли собрать.

— О, думаю этого хватить на какое-нибудь украшение. — сказала Увлие.

— Да, — согласилась Пакизе, — В прошлый раз это торговка Ниса сказала, что прибудет послезавтра в гарем.

— Я тоже хорошую сумму набрала, — Сюзен закончила счёт своих монет, — Но я лучше их приберегу до лучших времён.

— Дорогу! — голос Мирзы-аги снова раздался на всю комнату, — Достопочтенный султан Селим хан!

Веселье снова прервалось. У всех наложниц от волнения заколотились сердца, особенно это касалось джарийе, которые живут в гареме чуть меньше года, ибо они впервые увидели падишаха. Хотя слово “увидеть” тут преувеличено. С упущенным взглядом было очень сложно рассмотреть султана. Дождавшись, пока падишах подойдёт к матери, Сюзен осторожно повернула голову в его сторону.

Султан Селим III

Высокий брюнет чуть за тридцать, чей возраст не могла скрыть густая щетина, с крепким телосложением, которое не смогли скрыть широкие одеяния.

“ А он не такой страшный, как я представляла! ” — подумала Сюзен.

— Благословенного праздника, Валиде! — спокойный голос султана Селима был как бальзам на сердце наложниц.

— И тебе, мой лев! — Михришах-султан протянула сыну свою руку, — Я так рада, что ты почтил нас своим присутствием в этот светлый праздник.

Поцеловав руку Валиде, вместе с матерью и своими кадын сел за стол. Праздник снова продолжился.

Султан часто ходил он по городу перерядившись. В таких случаях иногда надевал зеленую чалму и Албанское платье, или черную высокую шапку Арнаутскую и красную с золотою застежкою епанчу, какие употребляются у Босняков. Обыкновенно провожали его не более четырех человек, одетых в одинаковое с ним платье без малейшего отличия. В числе сих сопутников бывает палач , которой всегда ездит и ходит с Султаном, и тотчас исполняет волю государя своего, когда ему вздумается кому-нибудь отрубить голову. Известно, что Султаны в одну минуту сами решают уголовные дела, и никому не отдают в том отчета. Так поступал и Селим при начале своего царствования; однако после никогда не делал сего варварства, хотя и брал с собою палача, следуя прежнему обыкновению. Он часто посещал училища, казармы и кофейные дома, воспитательные заведения и караулы, и не редко награждал тех, которые снискали его благоволение, или коих ему хотелось заохотить к усердной службе.

По законам Турецкой Империи каждой мужчина, не исключая самого Султана, должен уметь какому-нибудь ремеслу. Селим научился рисовать по кисее, и со времени его восшествия на престол искуство сие так всем полюбилось в серали, и в такое вошло употребление, что наконец во многих домах начали покрывать софы и подушки цветными кисеями.

Селим оказывал великое уважение матери своей Султанше — Валиде, женщине весьма умной. Она была прежде невольницею одного мусульмана по имени Велизада, и воспитывалась вместе с Мурад-Беем, которой после прославился в качеств начальника мамелюков. Во цвете юности и красоты посчастливилось ей понравиться Султану Мустафе и сделаться матерью Князя от поколения Османова. Вообще все Султанши с отменною нежностию любят детей своих, и всегда сами кормят их грудью; за то уже и дети чрезвычайно любят матерей своих. Султанши-матери с давних времен имели великую силу при дворе Оттоманском. Мать Селимова скончалась в Октябре месяце 1805, на 73 году от рождения. Она отлично уважала Французов, и сие расположение не переменилось даже тогда, когда они воевали в Египте. Три сестры Селимовы в замужство выданы за Пашей. Селим не оставил по себе ни одного сына. Нынешний Император Мустафа и младший брат его Махмуд, Абдуловы дети — из коих первому теперь 27 лет, второму 22 года — жили спокойно и в изобилии. Селим помня благодеяния дяди своего, был милостив к братьям; не смотря на то они, по восточному обыкновению должны были жить уединенно, и только в праздник Байрама имели дозволение являться у Султана и целовать его руку. Князьям Султанского дома обыкновенно достаются в удел женщины известные по своему неплодию; им дозволяется проводить время только с черными евнухами; более никого к ним не допускают.

На следующий день в жизнь вернулась повседневная рутина. Целый день Сюзен помогала прачками, относя постельное бельё в разные комнаты и доставляя в прачечную грязные вещи.