Эрнест Капандю - Таинственный незнакомец

Начальник поднял голову, лоб его прояснился внезапной мыслью, пальцы сжались.

— Да, ночь на тридцатое января трагична для всех, кого я люблю, — сказал он. — Я отомщу тем, кто наделал мне столько зла! Отомщу! Но, — сказал он, переменив тон, — кто все-таки этот невидимый враг?

Начальник погрузился в глубокое раздумье.

— Эта двойная жизнь была так прекрасна, — сказал он, — сколько радостей я принес обиженным! Скольких я осчастливил! Как будущее мне улыбалось! И на вершине этих успехов неизвестная рука вдруг поразила ангела моих мечтаний и моей жизни!

— Горе! Горе ему, — продолжал он, — я отомщу!

Начальник стоял с нахмуренными бровями, на лбу его появились складки, предшественники бури. Раздался скрип, и дверь отворилась.

В , все еще в маске, вошел в комнату и, шагнув в сторону, пропустил вперед себя женщину. Это была известная сводница Бриссо, вписавшая свое имя в любовные летописи царствования Людовика XV. О ней часто упоминают, повествуя о приключениях той эпохи.

Бриссо была высока ростом и чрезвычайно стройна. Ее рост и сложение говорили о физической силе, присущей не многим женщинам. Она была одета в костюм яркого цвета. Войдя в комнату, она очутилась лицом к лицу с начальником и отступила, как бы пораженная ужасом.

Действительно, вид этого человека, освещенного лампой, имел что-то страшное и фантастическое. Рост его был очень высок, пояс, за которым были заткнуты шпага, пистолеты и кинжал, стягивал стройный стан.

Бриссо отпрянула назад.

— Подойди! — сказал ей начальник властным тоном.

После довольно продолжительного молчания он продолжил:

— Ты знаешь, перед кем находишься?

— Нет, — нерешительно ответила Бриссо.

Начальник отворил железную дверь небольшого шкафа, вынул мешок, который бросил на стол, а возле мешка положил заряженный пистолет.

— В этом мешке двадцать тысяч ливров золотом, — сказал он, — а в этом пистолете пуля. Если ты будешь служить мне, как я хочу, Кэти, двадцать тысяч станут твоей наградой. Если ты попытаешься меня обмануть, я всажу эту пулю тебе в лоб. — После минутного молчания он прибавил: — Я Петушиный Рыцарь!

Назвав себя, он отступил назад, и свет лампы хорошо осветил его. Он предстал во всем блеске гнева. Бриссо сложила руки на груди и не имела сил даже вскрикнуть, будто грозное имя вдруг парализовало ее. Наконец, она, сделав усилие, упала на колени.

— Пощадите! — сказала она.

Петушиный Рыцарь пожал плечами.

— Ты будешь отвечать ясно и прямо на мои вопросы? — продолжал он спокойным голосом.

Бриссо медленно встала.

— Садись, — сказал Петушиный Рыцарь.

Она повиновалась.

— Где ты провела прошлую ночь?

— В доме графа де Сувре, — ответила Бриссо не колеблясь.

— Скажи мне все, и твое имя не будет нигде упомянуто.

— Вчера вечером был ужин у месье де Сувре, как я вам уже сказала, — начала Бриссо. — Я ничего не знала об этом ужине и спокойно сидела дома перед камином, когда в полночь в парадную дверь сильно постучали.

«Иди и отвори!» — закричала я Лолотте. Это моя камеристка. Она побежала и вернулась, говоря: «Лакей хочет говорить с вами». — «От кого?» — «От графа де Сувре».

Я велела позвать лакея. Он пришел и подал мне письмо от графа, который писал, чтобы я приехала сейчас «по известному делу». По известному делу… Но какому же? У меня нет никаких дел с графом. «Верно, я ему нужна», — подумала я. Внизу стояла карета. Я села, меня привезли на улицу Сен-Клод и провели в гостиную. Все сидели за столом в смешных маскарадных костюмах, было очень весело. Эти милые господа все меня знают, а я знаю их еще лучше. Они часто поверяют мне свои секреты, и мы в очень хороших отношениях. Я думала, что они послали за мной, чтобы пригласить поужинать, и хотела сесть, но все вышло иначе. Граф де Сувре встал и подошел ко мне. «Бриссо, — сказал он мне, — ты должна нам объяснить твою странную шутку».

Я посмотрела на него. Он был переодет Бахусом с кистями винограда на голове. Я рассмеялась, думая, что граф решил пошутить. «Ты должна ответить мне!» — сказал он. «Спросите других», — ответила я.

Но он рассердился, и Шароле тоже. Я увидела, что он говорит серьезно, и спросила: «О чем вы говорите?» — «О немецкой княгине, которую ты велела привезти сюда». — «Я велела привезти сюда немецкую княгиню? — изумилась я. — Когда?» — «Сегодня вечером».

Я опять подумала, что это шутка, и расхохоталась, но граф де Сувре сказал: «Вот письмо, которое ты прислала мне».