Эрнест Капандю - Таинственный незнакомец

— Теперь течение его не унесет, — пробормотал он, — на обратном пути я узнаю, что в нем.

Он выехал из тростника и пересек реку почти по прямой линии. В тот момент, когда он достиг противоположного берега, луна вышла из-за тучи — еще ярче и серебристее, чем была.

Оставив справа лес Барри, а слева Турне, он направился к Лезу — маленькой деревушке, составлявшей вершину треугольника, два другие угла которого были Турне и Фонтенуа.

Скоро на равнине показались палатки, пушки, солдаты в блестящих мундирах. Это был лагерь англо-голландской армии. В середине лагеря возвышалась палатка герцога Кумберлендского. Эта часть союзной армии угрожала лесу Барри и Фонтенуа, другая часть, голландцы под командованием принца Вальдека, угрожала Антуани. Австрийцы занимали центр.

В этих лагерях, так же как и во французском, огни были погашены. Князь не замедлял аллюра своей лошади; напротив, он погонял ее. Вскоре он доехал до аванпостов. Там, как и в лесу Барри, не спали.

Князя окликнули по-английски, он ответил на том же языке, назвал пароль и въехал в лагерь. К нему навстречу вышел офицер. Князь сошел с лошади, дружески пожал руку офицеру, тот приказал солдату держать лошадь и взял князя под руку. Оба за пару минут дошли до палатки герцога Кумберлендского. Провожавший князя офицер был адъютантом герцога, и потому прошел беспрепятственно в его палатку.

Адъютант приподнял полотняную портьеру и сказал:

— Войдите!

Князь переступил порог и низко поклонился. Герцогу Августу Вильгельму Кумберлендскому было тогда всего двадцать четыре года. Третий сын короля английского Георга II, он целиком посвятил себя военному искусству и в 1743 году, в битве при Достингене, сражался возле своего отца.

Когда князь вошел в гостиную, герцог сидел на складном стуле перед низким круглым столом, на котором была разложена карта.

— Подойдите, — сказал он князю.

Тот подошел, портьера опустилась за ним, адъютант герцога встал возле князя.

— Вам удалось? — спросил герцог после краткого молчания.

— Да, — ответил князь.

Он вынул из кармана бумаги, взятые у Шароле, и подал английскому принцу, который поспешно развернул их и прочел.

— Эти сведения точны? — спросил герцог, ударив по бумагам.

— Совершенно точны, ваше высочество.

— Когда принято это решение?

— Три часа тому назад на большом военном совете, который происходил в Колони. На совете присутствовали маршал Саксонский, принц Конти, герцог де Ноайль и все генералы. Совет утвердил план сражения.

— Семьдесят тысяч французов, — сказал он, — это так. Но восемнадцать тысяч в Турне, шесть тысяч в Калони на другом берегу Шельды!.. Сорок шесть тысяч против наших пятидесяти пяти! Все шансы на успех у нас!

Герцог встал и начал прохаживаться возле стола, потом вдруг остановился перед адъютантом, который все это время был неподвижен, и сказал:

— Дорогой Кемпбелл, позовите, пожалуйста, капитана королевской гвардии.

— Лорда Гея привести к вам? — уточнил адъютант.

— Да, дорогой Кемпбелл.

Адъютант поклонился и быстро вышел. Герцог снова уселся на складной стул и принялся опять с большим вниманием просматривать бумаги князя. Потом он склонился над картой. Взяв инструмент, похожий на шило, герцог стал медленно водить им по бумаге, делая кое-где небольшие пометки. Адъютант приподнял портьеру и доложил:

— Милорд, Чарлз Гей ждет приказаний вашего высочества.

— Пусть войдет, — сказал герцог.

Лорд Гей, капитан английской гвардии, тот самый путешественник, которого мы встретили в Париже во время маскарада в ратуше, в ночь торжества Антуанетты д’Этиоль, вошел в комнату герцога Кумберлендского.

— Здравствуйте, Чарлз, — сказал принц, фамильярно протягивая руку лорду Гею, — как поживаете?

— Как всегда превосходно, герцог, когда дело касается службы Англии.

— Любезный Кемпбелл, — указав на князя, продолжал герцог, обратившись к адъютанту, — уведите с собой этого человека, передайте его в руки конногвардейцев и позаботьтесь о том, чтобы он не мог общаться ни с кем до моих дальнейших распоряжений.

Кемпбелл сделал жест рукой, обращаясь князю:

— Пойдемте.

Князь сделал шаг и остановился.

— Принц, — обратился он к герцогу Кумберлендскому, — через полчаса я должен быть или свободен, или мертв.

— Почему это? — спросил герцог.

— Я не могу ответить, но могу только заверить вас, что причина, заставляющая меня требовать свободы, нисколько не касается предстоящего сражения. Принц, — продолжал он после некоторого молчания, — повторяю: через полчаса я должен быть или свободен, или мертв.