Наталья Александрова - Призрак черного озера

Но было уже поздно: волк, хоть и тяжело раненный, всем своим весом стащил Густава с лошади. Лейтенант упал на землю, и к нему тут же подскочили еще два волка.

Барон попытался остановить коня, но Голубчик, чувствуя совсем рядом волков, не слушался поводьев. Потеряв одного всадника, он почувствовал прилив сил и бросился вперед как пришпоренный.

— Не останавливайтесь, господин барон! — донесся сзади крик лейтенанта. — Вы должны прорваться к своим, должны доложить императору…

Больше ничего фон Армист не услышал.

Конь нес его по залитой лунным светом равнине. Впереди тускло блеснула река. Дорога начала полого спускаться к берегу.

Когда до воды оставалось всего несколько десятков шагов, конь вдруг оступился, попав ногой в яму.

Усталый, изможденный фон Армист не удержался в седле. Перелетев через голову коня, он ударился о твердую, прихваченную морозом землю и потерял сознание.

Они условились вместе пойти к профессору Рихтеру, однако на следующий день у Матвея появились неотложные дела, и Вера, не желая откладывать назначенный визит, отправилась на Исаакиевскую площадь, где в мрачном внушительном здании девятнадцатого века располагался Институт всемирной истории, в котором работал профессор.

Войдя в просторный холл института, Вера увидела справа длинный ряд табличек с логотипами коммерческих фирм. Судя по всему, институт, выживая в новых экономических условиях, сдал часть помещений небольшим фирмочкам.

Рядом с лифтом за стойкой с телефонами скучал немолодой охранник в полувоенной униформе. Вера подошла к нему и сказала, что хочет пройти к профессору Рихтеру.

— Фамилия! — рявкнул охранник с таким видом, как будто Вера пыталась отнять у него самое дорогое — к примеру, форменную фуражку или громоздкое переговорное устройство.

Вера представилась. Охранник, шевеля губами, поводил толстым пальцем по списку, нашел ее фамилию, проверил документ и наконец сообщил, что профессор действительно ждет ее в своем кабинете на третьем этаже.

Поднявшись на третий этаж в скрипучей и трясущейся кабине допотопного лифта, Вера без труда нашла кабинет Карла Фридриховича. Однако вместо профессора она увидела там бледную молодую особу в очках, с мышиным хвостиком бесцветных волос на затылке. Этой особе как нельзя лучше подходило выражение «архивная крыса», особенно усиливалось это впечатление оттого, что она грызла крупными неровными зубами сырую морковку.

Оторвавшись от изучения толстой потрепанной книги, бесцветная особа подозрительно оглядела Веру и сообщила, что профессор ее ждет, но в данный момент находится в институтской библиотеке, которая находится на этом же этаже, но в другом конце коридора.

Вера поблагодарила представительницу славного семейства грызунов и зашагала по коридору в указанном направлении.

Перед самой дверью библиотеки мимо нее проскользнула молодая женщина в черной куртке с поднятым капюшоном. Она шла вдоль стенки, скромно опустив глаза в пол, однако в ее движениях была какая-то опасная грация, как у крупного хищника. Если та женщина, которую Вера встретила в кабинете профессора, могла принадлежать к семейству грызунов, то эта, несомненно, была представителем кошачьих.

Вера скользнула по ней взглядом, тут же забыв, и толкнула дверь библиотеки.

Справа от двери за конторкой восседала величественная полная дама лет шестидесяти. Она разговаривала с сутулым лысоватым мужчиной в потертом костюме неопределенного цвета и зеленом, криво завязанном галстуке.

— Если они думают, что мы все это молча проглотим, то они ошибаются! — вещала дама, как будто находилась на трибуне парламента. — Они глубоко ошибаются!

— Вы совершенно правы, Варвара Владимировна! — Потертый мужчина закивал. — Глубоко ошибаются!

— Пусть так и запомнят — мы не какие-нибудь! Об нас нельзя вытирать ноги!

— Нельзя! — поддержал ее потертый.

— Если что — мы дойдем до Ореста Махмудовича! — Дама подняла взгляд на потолок, покрытый осыпающейся лепниной. — Пусть так и запомнят!

— Извините… — обратилась к ней Вера. — Вы не скажете, где…

— Что вам нужно? — возмущенно повернулась к ней дама. — Вы видите — мы заняты!

— Но здесь должен быть Карл Фридрихович… — робко сообщила Вера. — Он меня ждет!

Дама молча показала ей на ряд стеллажей, уходящий в глубину помещения, и снова повернулась к своему неказистому собеседнику:

— Пусть так и запомнят — если они не починят туалет на третьем этаже, мы дойдем до Ореста Махмудовича, и тогда им всем придется пожалеть, горько пожалеть!