Снорри Кристьянссон - Род

– Я тебя, как девку, на спину повалю, – зарычал Аслак.

– Да неужели? – Тон Сигмара изменился. Он больше не говорил с комнатой – он устремил взгляд на младшего сына Хильдигуннюр. Аслак шагнул вперед, и вокруг него, как по волшебству, расчистился круг. Малейшее движение – Уннтор сместился в сторону забияк, но остановился. Легчайшее прикосновение к его плечу – лишь на миг – и Хильдигуннюр тут же отступила назад. Хельга нахмурилась. Почему ее мать позволяет Аслаку драться с Сигмаром?

«Она тоже не знает, кто убийца, и создает напряжение.

Мы играем в одну игру».

Почему-то это совсем не обрадовало Хельгу, но у нее не было времени на раздумья. Аслак взревел и бросился на шведа, который легко увернулся и влепил молодому человеку сочный подзатыльник.

– Я не упал, – сказал швед.

– Пока, – рявкнул в ответ Аслак. На этот раз он подходил осторожнее, широко расставив руки. «Вряд ли ему везло в борьбе с братьями, но он учился, глядя на них», – подумала Хельга.

Быстрая попытка захвата, но Сигмар снова нанес стремительный удар, на этот раз по вытянутой руке Аслака, и молодой человек отступил, сжимая запястье и морщась. «Он бил туда, где больнее всего». Хельге было так просто представить, как Сигмар склоняется над лежащим Карлом и делает надрез тонким ножом.

– Я все еще не упал, – повторил Сигмар, на этот раз громче.

– Заткнись, трус ! – В этот раз Аслак подходил еще медленнее, но держал руки близко к телу, а не вытягивал; он готовился ударить Сигмара, с каждым шагом приближаясь на дюйм.

Швед наблюдал за ним с улыбкой на лице.

– Ты что, ждешь, когда я от старости на пол свалюсь?

Два шага – и Аслак кинулся на него. Но вдруг отлетел назад и вверх, и не по своей воле. За грохотом его падения последовало «О-о-о» гостей; Аслак пыхтел, пытаясь перевести дух.

– Может, свою девку ты так и валишь, – сказал Сигмар, вызвав смех и улюлюканье. Потом, сверкнув глазами, он наклонился к уху Аслака. И зашептал…

Хуторяне и шведы перестали орать друг на друга. Хильдигуннюр с трудом, но восстановила порядок, однако беззаботная болтовня стихла, сменившись хмурыми взглядами поверх кружек, которые недолго оставались полными.

Сигмар сидел в углу, привалившись спиной к стене, хмурился и прижимал к щеке мокрую тряпку.

– Маленький говнюк .

– Согласна. – Хельга наполнила его кружку.

– Да заберет его Хель, да объедят волки его лицо – мелкий ублюдок меня укусил .

– Угу.

– В любом другом месте я бы вытащил его на улицу и задал ему урок.

– Угу.

Сигмар уставился в спины Уннтора и Хильдигуннюр.

– Я должен был знать.

– Что?

«Не давай ему умолкнуть. Они любят звук своего голоса».

– Что не надо было этого говорить.

– А что ты сказал?

В глазу Сигмара снова блеснула коварная искорка.

– Я сказал, что Руне больше нравилось, когда Карл ее валял.

«Смейся, быстро». Она выдавила смешок, скрыв его неискренность ладонью.

– Ему это не могло понравиться.

– Нет, – сказал Сигмар. – Они тут все очень гордые. Даже Йорунн была не совсем на моей стороне.

– А я не думаю, что ты что-то сделал не так. – «Легче, легче». – Он оскорбил тебя, а ты оскорбил его. Уннтор гордится своим именем, а ты чем хуже? Все справедливо. – Хельга нахмурилась, как будто над чем-то серьезно задумалась.

– Конечно.

– Мужчина должен стоять на своем.

По лицу Сигмара скользнула тень.

– Да, – сказал он, глянув поверх ее плеча.

«На Йорунн, конечно. Ступай в сеть, большая рыба».

– И мужчина должен получать то, что принадлежит ему по праву.

– Ага, хотелось бы верить. – Он все еще смотрел.

«Он должен подумать, что я принимаю решение».

– Это неправильно. – Она помолчала. – Папа скрывает от всех свое золото, но оно на самом деле есть. На случай убытков.

Это привлекло его внимание. Сигмар впервые взглянул на нее, и у Хельги засосало под ложечкой. В нем было что-то холодное, что-то упрямое и непоколебимое. Неожиданно она порадовалась, что швед вел себя лучше, чем мог бы.

– Так она была права. Докажи мне, что это правда, и получишь награду.

– Докажу, – сказала она. Улыбка на ее губах была лишь наполовину вымученной, и она с радостью воспользовалась поводом встать и уйти, совершенно уверенная, что если оглянется, то снова поймает его взгляд. «Как раз хватит времени убедить его, что я знаю, где оно, а потом…»

Звуки и запахи дома действовали на нее угнетающе, но она не обращала на них внимания. От холодного охотничьего возбуждения ее руки покалывало.