Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

Когда Жуков узнал об убийстве Берии, с которым был дружен, он очень расстроился, но был вынужден пойти на сделку с тогдашними лидерами страны, пожелавшими скрыть от народа факт убийства. Круглов, Серов, Жуков — все они болели трофейной болезнью. Булганин сказал Жукову, что Берия раскопал материалы Абакумова на трофейную болезнь Жукова. Жуков стал бояться Берии. Поэтому Жуков согласился с решением Президиума — очернить имя убитого Берии, так как боялся, что наследник Берии может снова начать раскапывать дела давно минувших дней. А так все можно было списать на антисоветскую деятельность убитого, его желание опорочить других вождей СССР. Дело в том, что у Берии было много сторонников в МВД и в госструктурах. Следовало исключить саму возможность новых расследований. В свое время Суханов тоже сообщил на ушко Жукову, что Берия копает под него в связи с трофейным делом. Друзья также сообщали Жукову, что Берия, начав 10 марта проверку дел, которые велись в МГБ, узнал о косвенном участии Жукова в деятельности банды ЦК и банды Митина. Жуков очень хотел, чтобы этот компромат не всплыл. В тот день поздно вечером, уже почти за полночь, молчаливый Жуков сел в свою машину и выехал из Кремля. Он был подавлен. За всю дорогу обычно многословный балагур Жуков не произнес ни одного слова, хотя, как правило, он всегда шутил со своим водителем.

Первухин не поддержал Хрущева:

— Я работал с Лаврентием Павловичем (он не мог себе позволить называть Берию просто Лаврентием, как это делали другие члены Президиума. Он слишком долго с ним проработал и слишком уважал Берию. И хотя он был лишь на пять лет моложе Лаврентия, не мог себя пересилить и назвать Берию Лаврентием). Он гениальный организатор. То, сколько он сделал в годы войны, и то, что он создал атомную бомбу, которая навеки защитила нашу страну от американцев, не позволяет мне согласиться на шельмование товарища Берии. Тем более пока не ясно, жив он или нет. А скоро будет готова еще более мощная бомба.

— Какая бомба? — оживился Булганин.

— Ну пока еще рано об этом говорить, идут работы, но есть наметки. Когда будет ясна возможность практической реализации, мы вам хотели доложить. Пока не станет ясно, что стало с товарищем Берией, я не поддержу решение Президиума.

— Ну и что? Не играет значения. Мы, ну, это, значит, проголосуем, как бы, и без тебя, — взвился Хрущев. — Короче, нас большинство. Я понятно излагаю?

Сабуров слегка побледнел, но спокойно ответил:

— Я также категорически против шельмования Лаврентия. Товарищ Сталин не поддержал бы это решение.

— Ну нашел на кого ссылаться, — буркнул Хрущев. — Хозяин давно, это самое, мертв. Да и вообще, кто вы такие? Вы, типа, ничтожества. Вспомни, как при упоминании наших имен на сессии Верховного Совета весь зал вставал с бурными аплодисментами. Мы были в поле внимания! А при упоминании ваших имен никто не вставал. Это нельзя не уделить значения.

Было решено вывести из Москвы верные Берии воинские части. Была сменена охрана на даче Берии, начальник 1-го отдела 9-го управления МВД лично сменил охрану, а потом всех этих охранников арестовали и к вечеру отвезли в тюрьму на Лубянку.

Жуков наплевал на честь офицера и согласился быть человеком, который, по легенде, будто бы арестовал Берию, и тем самым он участвовал в очернении Берии. Москаленко и Батицкий согласились играть роль исполнителей «ареста» Берии. За это в 1955 году Москаленко было присвоено воинское звание маршала Советского Союза. Чуть позднее такое же звание получил Батицкий.

Вечером все разъехались по домам. На одной лестничной клетке на улице Грановского, 3, жили Хрущев и Маленков. В том же доме жил Булганин. Булганин на улице сказал Хрущеву, что следует уничтожить или подкорректировагь историю болезни Сталина.

— Я не мог об этом говорить на Президиуме, — добавил он.

— Это дело по корректировке истории болезни Сталина лучше всего поручить Лукомскому, — сказал Хрущев. — Я его хорошо знаю.

— А точно всё зачистили? — спросил вдруг Булганин.

— Вроде всё.

— Тогда спокойной ночи.

Потом, в субботу утром, 27-го, путчисты собрались снова, чтобы порешать оставшиеся вопросы. Сабурова и Первухина опять не пригласили.

Булганин посоветовал Жукову: «Подключи Москаленко и Батицкого, Берия под них тоже копает в связи с трофейным делом. Они уже нашли хранилища на Украине». Первухин с Сабуровым не пошли на спектакль в Большом. Пришлось договариваться. Только через два дня, когда стало ясно, что Берия убит, и его обезображенное мертвое тело было найдено, Сабуров и Первухин согласились с решением, принятым большинством Президиума.