Александр Кожейкин - Бог смерти

– Стандартный набор туриста, – но мне не только это хотелось бы здесь посмотреть. Например, музей русского искусства «Marlot museum» – единственный в Южной Африке, – улыбнулся Матвей, – назовите еще раз мне имя погибшей?

Лейтенант повторил.

– Я где-то слышал эту фамилию, – задумчиво произнес Матвей, – кажется, ее муж, крупный бизнесмен из Германии, вложил большие деньги в горнодобывающую промышленность Южной Африки.

– Именно так, – подтвердил офицер, – информация точная, поэтому с нашей полиции по этому делу будет особый спрос.

Матвей с аппетитом поглощал суп из креветок и лобстеров в ресторане отеля, где остановился, и приводил в порядок свои мысли. Наверное, звонок из российского посольства в Претории сделал свое дело. С него взяли подписку о невыезде, и к обеду он был на свободе. Наши дипломаты сработали четко и эффективно, всегда бы так, думал Матвей.

Однако ночное происшествие не шло из головы, как и последние слова погибшей Серафимы.

Матвей сидел и размышлял. Ничего себе отдохнул – подальше от Москвы и повседневных дел! И почему ему так не везет! Собрался в позапрошлом году съездить в Грецию – там как раз в это лето случились невообразимые лесные пожары! Взял было тур в Тайланд – как на беду цунами! И вот теперь такое приключение! Притягиваются они к нему что ли? А ведь все так прекрасно начиналось! Как понравился ему Кейптаун! Столько здесь интересного!

«Интересного и опасного! Даже очень», – подумал он. Перед ним встало лицо Серафимы. О чем просила умирающая девушка? Позвонить, только позвонить и рассказать! Надо выполнить ее просьбу и непременно набрать эти цифры телефона в Риме, написанные беглым почерком на смятом листке бумаги из блокнота.

Он хотел вернуться к себе в номер и поступить так с учётом того, что занимал отдельные апартаменты. Однако не относительная дороговизна такой услуги, а плохо объяснимое и непреодолимое опасение подтолкнуло его поступить иначе. Матвей вышел из отеля на улицу. Прошел квартала два по направлению к Национальному ботаническому саду Кирстенбош, и точно удостоверившись, что никто за ним не наблюдает, вошел в будку телефона-автомата. Так будет надёжнее!

К его удивлению на другом конце провода сразу же сняли трубку:

– Buongiorno! [3] Здравствуйте (до обеда) (итал.)

– Buona sera! – ответил Матвей, посмотрев на часы, – scusi per il disturbo. Mi dispiace molto [4] Здравствуйте (после обеда). Простите меня. Я очень сожалею о случившемся… (итал.) …

– Давайте перейдем на родной язык, – голос невидимого собеседника выдавал некоторое волнение, – ведь вы – русский?

– Да! Матвей Крылов из Москвы.

– Очень приятно. Простите, сейчас не могу назвать свое имя. Я так понимаю: что-то случилось!

– Да! С Серафимой. Ее…убили… ночью у моря. Я совершенно случайно оказался рядом и перед тем как…

– … так и знал! Странно, что она сообщила вам мой номер телефона.

– Должен рассказать, как это произошло. Она крикнула…

– Слушайте меня внимательно, – голос из Рима приобрел металлическое звучание, – ради вашей же безопасности не говорите сейчас больше ничего. Уходите. Лучше посидите где-нибудь в кафе, в любом людном месте, хотя и там не вполне безопасно… Я завтра прилечу в Кейптаун, найду вас. И тогда вы мне всё расскажете при встрече. И никому не говорите о нашей беседе. Поверьте, это действительно очень опасно. Где вы остановились и когда возвращаетесь на родину?

Матвей ответил. В трубке зазвучали длинные гудки.

Матвей повесил трубку и весьма озадаченный побрел в отель. Сегодня по программе экскурсий запланировано посещение музея естественной истории Кейптауна. Он присоединился к соотечественникам и примкнувшей к ней части украинцев, рассеяно слушая объяснения экскурсовода о самобытных племенах, населявших Южную Африку, о ее колонизации и борьбе за независимость. Потом, оказавшись от шопинга, попрощался с основной группой, сославшись на головную боль. Шагая по знаменитой улице Адерли, всматриваясь в яркие и броские витрины, пытался отвлечься, сосредоточиться на чем-то ином. Однако ни многочисленные исторические памятники, ни красивейшая растительность, ни свежий океанский ветерок не отвлекали от тревожных мыслей, связанных с ночным происшествием.

По всему выходило: надо терпеливо ждать приезда неизвестного собеседника из Италии. Он не раз бывал в этой стране, был очарован Венецией и Флоренцией, будучи обыкновенным туристом. И возможно, именно та, первая поездка на родину Рафаэля и Микеланджело послужила толчком к изменениям в жизни и смене работы. Он оставил должность оперуполномоченного в районном отделении полиции. Устроившись в столичную фирму по продаже кондиционеров, которая налаживала контакты с Италией, усиленно штудировал итальянский, брал частные уроки, пытался читать итальянского поэта Джоаккино Белли в оригинале и наслаждался первыми успехами, когда удавалось вполне объясниться с заезжим носителем языка.