Олег Мазурин - Женщины-убийцы

В честь праздника готовилось много блюд. По традиции (от далекого 1621 года) — это фаршированная индейка с клюквенным сиропом и большой сладкий тыквенный пирог. Марта принимала участие в их приготовлении. Она же помогала выставлять на праздничный стол фрукты и овощи, символизирующие богатый осенний урожай — яблоки, апельсины, виноград, молодые тыквы, початки кукурузы, а также каштаны и орехи. Прошли через руки убийцы и другие рыбные и мясные блюда. Все они, как и индейка, тыквенный пирог, были сдобрены энным количеством бесцветного порошка без вкуса и запаха.

И вот 27 ноября 1924 года по старинной традиции несколько поколений одной семьи собрались в доме Хазель на праздничный обед. Сдвинутые столы, накрытые белоснежной скатертью, украшали не только различные блюда, но и букеты желтых, оранжевых, белых и красно-коричневых хризантем, дополненные веточками с ягодами. Эти цветы были тоже частью традиции Дня Благодарения. Они символизировали изобилие и щедрость матушки-природы.

После общей молитвы во славу Господа каждый из членов семьи произнес слова благодарения за всё то хорошее, что произошло в его жизни. Марта тоже поблагодарила Всевышнего за обильный урожай, за божью милость, проистекающую к ней, за удачно складывающуюся жизнь. Поблагодарила она также и своих близких за участие в ее судьбе и любовь к ней. Она даже заплакала от избытка чувств, а сама подумала, глядя на притворно-сладкие выражения лиц своих родственников:

«Скоро, скоро, отольются вам мои слезы. И я буду отомщена. Улыбайтесь, господа будущие покойники. Ваша смерть уже не за горами».

И она была права. На День благодарения вечером несколько членов семьи, в том числе и Софи Хазель, заболели тяжелой болезнью желудка. Практически все они потом выжили и восстановились в ближайшее время — видимо концентрация яда не была столь критической, но состояние здоровья одной отравленной — Софии Хазель постепенно ухудшалось, и 13 декабря ее уже не стало.

Тогда никто не стал подозревать Марту: все подумали, что отравились каким-то некачественным продуктом.

На Новый год Марта Уайз решила снова сделать «подарки» родственникам. И снова в качестве традиционного презента она выбрала мышьяк. На этот раз Марта, помня о малоэффективном покушении в день Благодарения, увеличила концентрацию ядовитого порошка в блюдах вдвое.

«Крысы и крысята должны подохнуть! С Новым, с тысяча девятьсот двадцать пятым годом, дорогие родственнички! «Счастья» и «добра»!» — злорадно думала маньячка.

Накануне к ней снова приходил Дьявол. Он одобрил ее решение попытаться еще раз свести в могилу родственников. Теперь Дьявол преследовал женщину повсюду. И когда она выпекала хлеб на кухне, и когда мыла посуду. А ранее он преследовал ее и в поле, и на кладбище, и в свинарнике. Марта вела с ним долгие беседы и консультировалась по разным вопросам, а он помогал ей дельными советами.

И вот наступил новогодний вечер. И опять семейство Дженке, Хазель и Уайз собрались вместе за праздничным столом. Снова начали с общей молитвы к богу и пожелания счастья и любви ближнему своему. Потом пили, ели, веселились… Водили хороводы вокруг елки, дарили друг другу новогодние подарки. Потом началось самое главное веселье. Все собравшиеся на торжество люди (кроме естественно Марты) стали жаловаться на резкое ухудшение здоровья и невыносимые боли в животе. Вызвали врачей. Внезапно захворавших от какой-то непонятной болезни людей срочно госпитализировали в больницу. Там отравленных долго лечили, но, к счастью для них, и, к несчастью и большому неудовольствию «Лукреции Борджиа из Огайо» — Марты Уайз, поставили на ноги. Только двоих пациентов медики не смогли спасти. Это были: дядя Марты — Фред Дженке и его жена Лили. В феврале 1925 года они скончались после мучительной желудочной лихорадки. И еще четверо племянников и племянниц Марты были парализованы таинственной болезнью.

В общей сложности, семнадцать родственников Марты Уайз заболело с похожими симптомами осенью и зимой 1924–1925 годов.

После кончины четы Дженке власти приступили к расследованию таинственных смертей. Шериф округа — Фред Росхон — вскоре узнал, что Марта Уайз часто покупала в местной аптеке мышьяк. Старик-аптекарь объяснял главе полиции, что миссис Уайз приобретала яд для травли крыс и мышей у нее дома. Но большое количества приобретенного мышьяка вызывало у шерифа вполне обоснованное подозрение. Таким объемом яда можно было вытравить не только крыс и мышей в доме Марты Уайз, но и всех грызунов в городе. Росхон нашел еще одну зацепку в этом странном деле. По рассказам соседей Марты, эта женщина жила в постойной ссоре со своими родственниками. Близкие ее не любили, как и она — их. Они ее третировали и обижали. Личностная неприязнь — чем не замечательный мотив для данного преступления! Шериф для того, чтобы доказать свою версию потребовал у прокурора разрешения на повторную аутопсию покойной Лили Дженке. Это разрешение Росхону вскоре дали.