Андрей Демидов - Мысли

— Ну вот, здесь чужой человек ничего не увидит.

Денис опустил девушку на пол, задернул плотные шторы и включил магнитофон:

— Да будет ночь!

Приглушенный женский голос медленно, печально запел об уходящей молодости и красоте. Они, обнявшись, рухнули на диван, но в это время настойчиво затрезвонил телефон. Катя, с трудом разомкнув пальцы на спине Дениса, заметалась по покрывалу, уже сбитому, замятому, обнажившему полосатую, коричнево желтую обивку дивана:

— Телефон нужно было отключить…

Денис заколебался на мгновение, расстегнул последнюю пуговку ее блузки и удивленно мотнул головой, увидев великолепную Катину грудь:

— Одеваться запрещаю впредь до особого распоряжения. Я сейчас!

Босиком, ступая на цыпочках, он вышел в прихожую, снял трубку и заговорил с жутким акцентом:

— Алло, дежурный секретарь посольства Бангладеш слушает. А, это ты, Женя, ну чего нового, необычного? — Денис перешел на нормальную речь. — Ну и что, что не подходит, может быть, телефон не работает! А может быть, у них по вечерам все лампочки лопаются и выгорает проводка. Ну хорошо, не буду. А в общем ты прав, ситуация нехорошая. За мной кто то постоянно ходит, лазает в моих вещах, пока меня и матери нет в квартире, при этом ничего ценного не пропадает. Теперь ты сообщаешь, что Верка исчезла. Но отец то ее где? Может быть, она с ним уехала? Не собиралась? Подожди с милицией. Они розыск все равно только через трое суток объявляют, тем более здесь не тот случай. Может, все таки отец мог ее с собой взять к бабушке дедушке. Давай денек подождем, а там, может, и прояснится… Хорошо, привет!

Пока он разговаривал, Катя сняла юбку, колготки и забилась под покрывало, подрагивая от его шелковой прохлады. Денис вернулся хмурый и сосредоточенный, сел на край дивана:

— Еле отговорил Женьку сейчас сюда приходить. А вообще тревогу он правильно забил. Ну ладно, разберемся. А я смотрю, ты идешь с перевыполнением плана!

Он поднял соскользнувшую со спинки стула юбку, провел ладонью по Катиному бедру, укрытому миниатюрными шелковыми пагодами, деревцами и дракончиками:

— Ты как больше любишь, сверху или снизу?

— Мне кажется, с тобой это не должно иметь значения. Ты должен, ты обязан быть великолепным…

— В таком случае командовать артиллерией буду я!

Денис быстро сбросил одежду и нырнул под одеяло.

Компьютер пошаливал, то и дело давал сбои, капризничал, настойчиво требовал перезагрузки. Файлы против всякой логики самопроизвольно переходили в каталоги на другие диски. Горелов вспотел, перестал покачиваться на стуле и всем телом навис над клавиатурой. Пальцы нервно стучали по клавишам. Рядом сидел Ягов и нетерпеливо поглядывал на часы:

— Опять у тебя все не слава богу, вечно какие то задержки.

— Кажется, сынишка доигрался в свои «Звездные войны», занес вирус игровыми дискетами. Переписывает невесть у кого.

В соседней комнате тихо переговаривались несколько человек:

— …да я давно говорил, что нужно их порубить в капусту. А тут какие то придумки, раздумки…

— Тебе, Могилов, только людей резать в моргах. Знаешь, есть такие, патологоанатомы называются. День режут, три дня пьют водку. Тут думать надо, это тебе не иконы польским барыгам перепродавать.

— Вот ты меня этим, патологическим, обзываешь, а между прочим, когда нужно должника прижать, ко мне обращаешься. Не так ли, Арушунян? Во во, сказать и нечего…

— Да не правы вы оба! И вообще, странно, давно бы все обсудили, а то секретничают, секретничают. Мне кажется, Ефремыч уже все обмозговал, а Горелова подключил, чтобы было на кого все свалить, если выйдет промашка…

Ягов невольно прислушавшись, цокнул языком и пробурчал себе под нос:

— Вечно этот Жменев скажет, как в тарелку плюнет.

Он встал, при этом надсадно заскрипела ножка стула по натертому буковому паркету, и прошелся по комнате: мимо письменного стола, заваленного иностранными научно техническими журналами, и вдоль ряда шкафов, под потолок уставленных всякой всячиной: начиная от детских книжек про Винни Пуха и заканчивая «Проблемами применения программ группы «Нортон 22» к прикладным задачам прогнозирования результатов экономической деятельности П. Брэгга».

Ягов на ходу вытянул с полки первый попавшийся альбом о живописи и скульптуре малых форм. Он грузно облокотился на дверной косяк и принялся листать с середины, изредка поднимая глаза и буравя тяжелым взглядом напряженный затылок Горелова. У того по прежнему ничего не клеилось.