Иван Рассадников - Таинственный Хранитель

– Да потому, что они всем этим тоже занимались! – усмехнулся Виктор. – Розенкрейцеры разделяют стремящихся к совершенствованию людей на две категории. У одних доминирует интеллект, и поэтому они стремятся к постижению духовных тайн из любопытства, считая своей целью знание ради знания. Их относят к оккультистам. Другие же ощущают внутреннюю тягу к божественному, не слишком заботясь о знании как таковом. Однако со временем они приходят к внутреннему просветлению, которое дает им знание намного большее, чем даже у первых. Их называют мистиками. И тех и других подстерегают на пути совершенствования различные опасности. Оккультисты, развив духовные способности, могут использовать их во вред другим людям, и зачастую становятся черными магами. Считается, что за это их ждет ужасное наказание в будущем. Мистик же может совершать ошибки в силу собственного невежества, но ошибки его не столь фатальны, так как он действует в поле любви и со временем сходящая на него благодать как бы наставляет его на путь истинный.

– Мда… – многозначительно протянул Андрей. – Сие есть весьма мудро и занимательно. Но в средние века, если мне не изменяет память, этих самых оккультистов было пруд пруди, да и сейчас сплошь и рядом черные маги, потомственные колдуны, шаманы и прочая. Кстати, Алистер Кроули случайно не из розенкрейцеров?

– Ну, Алистер Кроули это особая статья… Он считался выдающимся черным магом, мог овладевать волей людей, действовать в сновидениях. Его боялись, его почитали и ненавидели. Он состоял членом ложи Золотой Зари (это как раз розенкрейцеры), Братство Сатурна признавало его пророком, а кое-кто считал настоящим сатанистом. Кроули оказал огромное влияние на оккультистов прошлого века, был членом множества организаций магов. Розенкрейцерство тоже ведь неоднородно, существует много разнообразных течений, каждое из которых, разумеется, считает себя единственно верным. Но таков закон развития любой Идеи, какой бы правильной и возвышенной она ни была. Взять, к примеру, Христианство – сколько его ответвлений, ересей и направлений сегодня расплодилось по всему миру? А буддизм?.. Магометанство?.. Иудейство?..

– Трудно не согласиться…

– Да, я ещё хочу вернуться к их символике! Эмблема Западной Школы Мистерий считается одним из божественных символов, которые даруются человечеству в качестве ключа к познанию прошлой жизни человека и его развитию в будущем. Ее голубой фон символизирует Бога Отца, золотая звезда – Иисуса Христа, красные розы говорят об очищении природы желания на кресте материи, а белая роза подразумевает чистоту сердца и одновременно горло, которым очистившееся человечество провозгласит Созидающее Слово. Ещё там присутствует Белый крест – Золотой свадебный наряд – или эфирный проводник, который через множество жизней чистоты и служения созидает Дух. А Лампа мудрости и сердце обозначают два различных потока в эволюции человечества: оккультистов и мистиков. В конечном итоге ум и сердце должны соединиться, что приведет к появлению совершенного человека, – и тогда Задача эволюционного развития человечества будет исполнена.

Чем дольше Андрей слушал Виктора, тем более абсурдным и странным представлялось ему собственное участие во всех этих невероятных событиях. Хотя… если отбросить в сторону всю мистику… Но как ее отбросишь, если всё с нее и началось?..

– Ладно, хватит, хорош! – наконец прервал он не на шутку разошедшегося друга. – Я понял. Давай пока отодвинем в сторону всю чертовщину, дождемся, пока твоя нога подживет – и поищем вход в подземелье. Это, по крайней мере, реально.

– Реально, – серьезно подтвердил тот. И, подумав немного, прибавил. – Дня через три-четыре я буду как огурчик!

Андрей с сомнением посмотрел на него. Впрочем, на Викторе действительно все заживало как на собаке.

Оставив приятеля, уже больше не жаловавшегося на свою судьбу, коротать время в гордом одиночестве, Андрей вышел на улицу и всей грудью вдохнул чудесный осенний воздух. Но день выдался отнюдь не осенним – вовсю грело солнышко, плывшие по синему небу клочковатые белые облака тоже не предвещали дождя. Он посмотрел на часы – два пятнадцать – и бодро зашагал в сторону парка. Время еще есть, можно поработать над диссертацией. И тут внезапно оживился мобильник, исполняя токкату Баха, – Агриппина!

– Привет! – раздался в трубке ее бодренький голосок. – Есть что-нибудь новенькое?

– Не скажу. Вернее, скажу только при личной встрече.