Александр Арсаньев - Второе дело Карозиных

Катенька шагнула следом за Лидией Михайловной в просторную светлую комнату в два окна с легкими кисейными шторами, отделанную в нежных розовых тонах. Широкая кровать под балдахином, занимающая изрядную площадь, столики и милые безделушки, расставленные тут и там, несколько изящных кресел, большое, занавешенное черным зеркало напротив кровати, на полу пушистый ковер, на стенах – модные японские гравюры со скабрезными сюжетами. Комната, несмотря на то, что была обставлена роскошно, выглядела в целом весьма безвкусно. Катенька поджала губки.

– Кошмар, не правда ли? – тут же подхватила Лидия Михайловна, с интересом наблюдающая за Катериной Дмитриевной. – Никакого вкуса, никакого стиля. – Катенька согласно кивнула. – Вот, смотрите, – Лидия Михайловна подошла к кровати, – ее нашли здесь.

Катенька не без любопытства приблизилась к алькову. Постель была смята, видимо, ее так и не застилали с той ночи. Покрывало сбилось в сторону, на подушках заметные отпечатки голов… Голов?

– Она ночевала одна? – спросила Катенька.

– Одна? Нет, – вздохнула Лидия Михайловна, проследив за Катенькиным взглядом. – В том-то и дело, Катерина Дмитриевна, что ложилась она, по всей видимости, явно не одна.

– А кто? Кто с ней был?

– Нет, я не в силах этого вам сообщить, это слишком монструозно! – воскликнула Лидия Михайловна. – Бутылка стояла вот здесь, – она показала на низенький прикроватный столик, на котором стоял канделябр с тремя свечами, уже наполовину сгоревшими, хотя в доме везде было проведено новомодное электричество. – «Шато-икем». Я вам говорила, что яд был в вине? – Катенька помотала головой. – Так вот, профессор Штольц проверил содержимое бутылки, она была полна только на треть, и сообщил, что яд был в вине.

– А во сколько наступила смерть? – Катенька покосилась на смятую постель.

– А я вам и этого не говорила? – удивилась Лидия Михайловна. – Извините. Что-то около полуночи.

– А обнаружили?..

– Обнаружили ее утром, после десяти часов. Вот, кстати, если осмотр закончен, тогда пойдемте, я вас познакомлю с тем, кто ее и обнаружил, – Лидии Михайловне явно было неприятно присутствовать в этой спальне, впрочем, ей наверняка было неприятно присутствовать вообще в этом доме.

– А где лежала записка? – задала Катенька еще один, как ей казалось, весьма существенный вопрос.

– Да, самое интересное, что записку нашли не здесь, – вымолвила Лидия Михайловна. – Но идемте же, вы все от него узнаете.

Катенька последовала из спальни, подумав про себя, что же еще ей предстоит узнать о кончине графини, и о том, уж не поспешила ли она с обещанием расследовать обстоятельства этой самой кончины. Лидия Михайловна вновь стала спускаться по лестнице.

– Он ждет нас в малой гостиной. Прибыл, когда вы секретничали с этой экзальтированной особой, – говорила она на ходу. – Кстати, я сказала ему, что вы здесь, и не утаила, по какой причине. Это он мне и посоветовал показать вам спальню тетки.

– Но кто он? – Катенька догнала Лидию Михайловну уже внизу.

– Минуту терпения, душечка, – проворковала та и указала на дверь, ведущую, видимо, в малую гостиную.

В этой гостиной царил нежный gris-de-perle, жемчужно-серый цвет, да и обставлена она была с большим вкусом и изяществом. Даже не верилось, что в одном доме могут располагаться столь разные комнаты, как эта малая гостиная и, например, спальня хозяйки. В изящном кресле около столика сидел довольно молодой господин, одетый в серый английский костюм, правый рукав которого выше локтя перетягивала траурная лента. Господин тотчас поднялся со своего места, едва только дамы вошли в комнату.

– Не скучали, Алексей Денисович? – спросила Лидия Михайловна с приятною улыбкой.

– Что вы, Лидия Михайловна, – с не менее приятной улыбкой ответил господин и внимательно, впрочем, не нарушая приличий, посмотрел на Катеньку.

Та, со своей стороны, так же принялась рассматривать Алексея Денисовича. Лет около сорока, росту чуть выше среднего, телосложения худощавого, наружность благообразная и незапоминающаяся совершенно – русые волосы, тщательно напомаженные и разделенные на прямой пробор, модно подстриженные височки, продолговатый овал лица, высокий лоб, небольшие близко посаженные голубые глаза, тонкий прямой нос, нечеткая форма губ, скошенный подбородок. Взгляду задержаться решительно не на чем. Катерина Дмитриевна подумала, что и вид, и костюм Алексея Денисовича удивительно гармонируют с обстановкой гостиной – такие же приятные и такие же невыразительные.