Виталий Гладкий: Тайна Розенкрейцеров

Немец привстал и вежливо кивнул, показав директору и Глебу безукоризненный пробор.

«Ого! – с иронией подумал удивленный Глеб – Мои шансы растут. Эдак я скоро стану замом…» И вежливо склонил голову, приветствуя зарубежного гостя.

– Господин Крюгер, – тем временем продолжал директор, – интересуется нашими находками. Мы могли бы показать ему книгохранилище?

Крюгер! Ничего себе фамилия…

Глеб посмотрел в черные бездонные глаза немца (Немца ли? Нужно будет уточнить… А зачем?) и увидел в них лишь слегка подтаявший ледок, что должно было, по идее, означать снисходительное расположение к юноше.

Интересно, почему это директор спрашивает у него показать или не показать иностранцу книгохранилище, которое стараниями Глеба постепенно превращалось в библиотеку раритетов?

Юноша перевел взгляд на своего шефа. Тот явно был не в своей тарелке. Что это с ним?

– Как прикажете, – осторожно ответил Глеб.

Заметив, что директор помрачнел, он поторопился сделать весьма существенное замечание, наконец, поняв, что думает шеф:

– Но на этот счет у нас существуют определенные правила…

– Да-да, конечно, – мгновенно оживился и повеселел директор. – Извините, герр Крюгер, – обернулся он к иностранцу, – у нас строгая инструкция… из министерства. – Директор заговорил по-немецки – перевел последнее предложение.

Крюгер насупился. Директор хитро улыбнулся и доверительно сказал, склоняясь к иностранцу:

– Однако в любой инструкции имеются исключения. Сейчас Глеб Николаевич принесет сюда несколько книг, чтобы вы могли убедиться воочию в большой ценности нашей находки. Директор снова перешел на немецкий язык. По длинному лошадиному лицу господина Крюгера промелькнула тень недовольства, но он промолчал. Глебу иностранец нравился все меньше и меньше; юноша нутром чуял, что этот странный человек – шкатулка с двойным дном. Зачем ему понадобились книги? Для научной работы? Но среди инкунабул не было чего-то из ряда вон выходящего, в этом Глеб уже убедился. Ценность этих книг заключалась лишь в их древности.

Директор, будто подслушав мысли Глеба, объяснил:

– Господин Крюгер – представитель оргкомитета международной выставки, посвященной истории книгоиздательского дела. Она намечена на осень. Герр Крюгер ищет экспонаты для выставки. Его заинтересовало сообщение о нашей находке.

– Вы сказали ему, что среди инкунабул нет раритетов, неизвестных науке? – спросил Глеб.

Они разговаривали так, словно Крюгера в кабинете не было. Похоже, смекнул Глеб, немец или не очень силен в русском языке, или вообще в нем не рубит – Крюгер сидел с видом глухонемого.

– Да. Но господин Крюгер хочет взглянуть на рукописные книги, – с нажимом сказал директор.

– Только после того, как они будут занесены в наш каталог, – решительно отрезал Глеб. – Вы знаете порядок. А я еще не закончил описание находок.

Директор слегка прищурил глаза; это значило, что Глеб занял правильную позицию.

– А если в виде исключения…

Голос директора стал слаще меда.

– Все-таки, иностранец… – Он изобразил большую почтительность. – Да и выставка за границей нам не помешала бы. Реклама…

– Ну, если вы настаиваете…

– Упаси Бог! – замахал директор руками. – Я всего лишь прошу. Две-три рукописные книги… по вашему выбору.

Взгляд директора вдруг стал колючим.

- Да понял я, понял, - подумал Глеб. - Ты хочешь, дорогой шеф, чтобы я этому Мефистофелю показал не самое главное и ценное. А все потому, что с помощью наших находок можно накропать не одну кандидатскую и докторскую диссертации, что может принести комплексу и самому директору неплохие дивиденды.

Директор был здоровым реалистом и прагматиком.

– Нет проблем… – Глеб вышел из кабинета и направился в книгохранилище.

Там он подобрал три рукописных книги – все религиозного содержания. Они представляли ценность разве что красочным оформлением страниц и тем, что на них лежала пыль веков.

Иностранец набросился на книги как коршун на цыплят. Но по мере того, как он перелистывал страницы, его темное, будто обожженное в горне, лицо стало серым. Крюгер едва сдерживал разочарование и злость…

Иностранец долго не задержался. Сухо попрощавшись, он вышел во двор, а там словно растаял среди экскурсантов. Или испарился. Глеб, который наблюдал за Крюгером из окна кабинета директора, даже рот открыл от изумления.

«Мистика…» – прошептал ошеломленный юноша.

– Глеб Николаевич!