Мигель Монтаньес - Могила Колумба

Доминиканец попытал сгладить ситуацию.

— Ну что, ты готов к карибской ночи? — спросил он как ни в чем не бывало.

— Звучит заманчиво. Если только твои парни не приготовили мне новых сюрпризов, — сухо ответил испанец.

— Не возьму в толк, о чем ты. Можешь не сомневаться, мои ребята тут ни при чем. Научный отдел полиции такими вещами не занимается, — с недоумением сказал Эдвин.

— Ладно, завтра я постараюсь побеседовать с шефом и выяснить, в чем дело. Но почему вы считаете, что это именно доминиканская полиция? — с едва заметным смущением спросила Альтаграсиа.

— Профессиональное чутье.

Чтобы разрядить атмосферу, женщина предложила заказать рому и позвала Эдвина танцевать меренгу. А испанец пусть посмотрит и оценит. Зажигательный ритм произвел должное впечатление на Андреса. Правда, он решил, что никогда в жизни не сможет так летать по площадке, как эти двое.

На другой день в рабочем кабинете Альтаграсиа сообщила, что потребовала объяснений у департамента полиции по поводу случившегося. Необходимо совместное совещание, чтобы собрать воедино все найденные улики и обсудить ситуацию в целом.

— У меня ощущение, — поделился соображениями Оливер, — что мы не понимаем сути проблемы. Возможно, ключом к разгадке в этом деле являются не сами по себе останки того или другого члена семьи Колумб, но какая-то тайна из тех, что сопровождали адмирала после смерти.

— А именно? — уточнил доминиканец.

— В биографии сей исторической личности есть масса загадочных обстоятельств, — продолжал испанский детектив. — Если хотите, я могу рассказать о некоторых таинственных моментах жизненного пути Христофора Колумба, которые так и не нашли объяснения даже теперь, спустя пятьсот лет после его смерти.

— Сделай одолжение, — отозвалась Альтаграсиа. — Это может помочь нам выделить главное и наметить основные направления в расследовании.

Испанец принялся по порядку излагать историю тайн Колумба. Первой загадкой, причем одной из самых существенных, являлось его происхождение. И хотя традиционно признается версия о генуэзских корнях мореплавателя, не существует неопровержимых доказательств, подтверждающих его итальянское происхождение. Есть теории, в которых упор делается на принадлежность к португальской или французской нации. Есть версии о том, что он родом из других европейских стран. На их фоне самыми обоснованными выглядят гипотезы, указывающие на каталонское или балеарское происхождение адмирала, но они пока не проработаны до конца.

— Теория о генуэзском происхождении Колумба, оставаясь по-прежнему самой популярной, тем не менее подвергается сомнению рядом историков. Среди прочих замечаний вызывает удивление, что Колумб никогда не пользовался итальянским языком даже для переписки с генуэзскими банкирами. Об этом сохранилось множество документальных свидетельств того времени, — пояснил испанец. — Если бы первооткрыватель родился, например, в еврейской семье обращенных, это обстоятельство свидетельствовало бы скорее в пользу версии о каталонском происхождении первооткрывателя. Подобный факт Колумб постарался бы скрыть, учитывая сложные взаимоотношения с Католическими королями и общие антиеврейские настроения. По указу Их Высочеств осуществилось изгнание евреев. А затем в последующие годы в Испании возникла сильная неприязнь к иудеям. Следовательно, гипотеза о том, что адмирал мог родиться в Каталонии или где-то на Балеарских островах, вовсе не кажется абсурдной.

— Догадываюсь, что есть немало совершенно безумных предположений о происхождении адмирала. Верно ведь? — спросила Альтаграсиа.

— Да. Выдвигается масса теорий, весьма далеких от реальности, — подтвердил Оливер. — В частности, ведутся разговоры о том, будто Колумб родился в Америке, в некоем отдаленном поселении, основанном тамплиерами, которые 14 октября 1307 года отплыли из Ла-Рошели в неизвестном направлении. Действительно, когда король Франции Филипп IV Красивый и его канцлер Гийом де Ногаре отдали приказ об аресте тамплиеров, флот рыцарей исчез без следа, и никто о нем больше не слышал. Те, кто утверждает, будто адмирал является потомком тамплиеров, аргументирует свою точку зрения тем, что Колумб был весьма сведущ в мореходном деле, намного опережая свое время, и он превосходно знал, каким курсом надо следовать, чтобы пристать к берегам Нового Света.

Эдвин ловил каждое слово затаив дыхание, с выражением неподдельного изумления на лице. Ничего подобного он прежде не слышал.