К. Харрис - Что остается от небес

– По мне, так все проще простого, – заметил склонивший голову над тарелкой Пол Гибсон, отделяя мясо от поданных свиных ребрышек. – Епископ, очевидно, прикончил братца, а затем запечатал склеп, чтобы спрятать тело.

– Допускаю такую возможность, – согласился Себастьян, откидываясь на спинку сиденья. Друзья зашли на старый постоялый двор неподалеку от хирургического кабинета ирландца на Тауэр-Хилл, чтобы доктор мог немного перекусить. Виконту есть не хотелось. – По всеобщему признанию, сэр Нигель был настолько отталкивающим субъектом, что и святого довел бы до убийства. И хотя епископ являлся гораздо более приятной личностью, чем его брат, но и он, судя по отзывам, не отличался уравновешенностью.

– Однако ты пока не уверен, – поднял глаза Гибсон. – Почему?

– Есть и другие возможности.

– Например?

– Например, сэр Нигель пал жертвой насилия на пустоши Ханслоу-Хит, и его убийца затащил тело в крипту, зная, что ее вскоре замуруют.

Хирург задумчиво сдвинул брови:

– Если хочешь знать мое мнение, рискованная была бы затея. Закон суров с теми, кого поймают слоняющимися возле церковного погоста с мертвым телом.

– Верно. Но подобные типы, как правило, выносят трупы, а не приносят их.

Доктор ухмыльнулся:

– Тем не менее. А если бы рабочие решили осмотреть крипту перед тем, как заложить вход кирпичом? Убитого обнаружили бы еще тридцать лет назад.

– И подозрение пало бы на приходского священника – то есть, на брата сэра Нигеля. Подумай, если у кого-то имелся зуб на Прескоттов, это и впрямь было бы очень умным ходом: убить сэра Нигеля и подставить в качестве виновного его младшего брата.

– Но только жертву не нашли.

– Нет, не нашли.

– Загвоздка при таком ходе событий состоит в том, – заметил Гибсон, разделывая свинину с хирургической аккуратностью, – что сэр Нигель был массивным мужчиною, и его грузное мертвое тело оказалось бы нелегко сдвинуть с места. Если хочешь знать мое мнение, джентльмена убили именно в склепе.

Себастьян с чувством, близким к благоговению, наблюдал за тем, как безупречно его друг анатомирует порцию ребрышек.

– Два человека могли бы поднять труп. Два сильных человека.

– Могли бы, – признал ирландец.

– А загвоздка при убийстве сэра Нигеля в склепе в том, что тогда возникает вопрос: какого черта сорокалетний баронет делал в крипте сельской церкви посреди ночи?

Доктор отхлебнул глоток эля:

– Что, если кто-то, кого любил Прескотт-старший, незадолго до этого умер и был похоронен в крипте? Может, баронет столь сильно горевал, что хотел побыть рядом?

– Судя по рассказам о характере этого джентльмена, вряд ли. Хотя допускаю, что такое возможно, – Себастьян припомнил рассыпающиеся груды гробов, покрытые пятнами кости и оскалившиеся черепа. – Омерзительно, но возможно.

– Разве ты не говорил, что он состоял в «Клубе адского пламени»? Ритуалы черной магии и все такое?

– Да. Вот только…

– Что только?

– Мне пришло в голову, что решетку на верху ступеней держали запертой. Если бы сэр Нигель взломал замок, это бросилось бы в глаза. Получается, у него должен был иметься ключ.

– Но ведь приход находился под попечительством Прескоттов, правильно? – уточнил Гибсон. – У баронета наверняка был ключ. Если он оставил решетку за собой незапертой, злоумышленник мог пробраться в крипту, убить сэра Нигеля, забрать у мертвого ключ и, уходя, закрыть замок, чтобы никто ничего не заподозрил.

Себастьян посидел немного, в задумчивом молчании потягивая эль.

– Есть еще одна сторона дела, которую следует учитывать.

Хирург поднял вопросительный взгляд.

– Братьев Прескоттов всего было пятеро: сэр Нигель – самый старший из них, а епископ – самый младший. Три средних брата избрали карьеру военных. К 1782 году все трое погибли, оставив Френсиса Прескотта следующим в очереди наследования.

– На что ты намекаешь? Что младший брат убил старшего из-за наследства?

– Такое действительно случается. Хотя должен признать, для данного дела это кажется притянутым за уши.

Очистив от мяса все кости, Гибсон отодвинул тарелку.

– Если это правда, епископ, должно быть, испытал немалое потрясение, когда леди Прескотт через несколько месяцев родила посмертного наследника.

– И ни одна из вышеперечисленных версий не объясняет, кто убил самого епископа Лондонского и почему, – осушил свою кружку Девлин.

– Может, сэр Питер? Он выяснил, что дядя порешил его отца из-за наследства, и отомстил родственнику, расправившись с ним.