Клод Изнер - Мумия из Бютт-о-Кай

Виктор потер виски, пытаясь сосредоточиться. Ему была нужна тишина. Жозеф, в свою очередь, пытался привести мысли в порядок с помощью музыки. Он машинально стал напевать мелодию, которая не оставляла его в покое.

— Мои мысли путаются, вы не могли бы помолчать? — проворчал Виктор.

— Этот мотив постоянно вертится у меня в голове. Я его слышал в ту ночь, когда обыскивал поместье, там его насвистывал какой-то тип. Самое ужасное, я знаю эту песню, мама…

— Жаль, мы не знаем, как выглядит ваш свистун. Я пойду домой, у меня голова раскалывается, завтра поговорим.

— Завтра не рассчитывайте на меня раньше обеда. Я веду Дафнэ в мэрию, на кукольный спектакль. Айрис будет ожидать доктора Рейно, а моя мать займется генеральной уборкой у вас на улице Фонтен.

Узнав о такой перспективе, Виктор решил посвятить утро фотоделу, которое ему пришлось забросить из-за расследования. Ему нужно было бежать как можно дальше от веников и щеток, которые совсем скоро будут плясать сарабанду в его жилище.

25 сентября

При других обстоятельствах это было бы приятно — оказаться в центре внимания. Но сейчас Жозеф не слишком радовался тому интересу, который он вызвал. В праздничном зале мэрии установили скамейки, принесенные из соседней школы. На них теснились жены лавочников, буржуазки и служанки, пытающиеся усмирить свою детвору. За их ироничными взглядами скрывалась зависть к этому единственному среди них папаше с такой послушной девочкой. Дафнэ гордо восседала на его коленях, завороженная видом деревянной ширмы-будочки с алым занавесом, поставленной на возвышении. В первых рядах сидели дети постарше: девочки в бархатных платьях с кружевными воротничками и шляпках с завязками и мальчики в костюмах флотских офицеров и фуражках с козырьком. Они галдели, топали, шаркали башмаками по каменному полу, под удивленным и не одобряющим взглядом миндалевидных глаз маленькой девочки. Дафнэ не так часто выпадала возможность встречаться с другими детьми, и их поведение было ей непонятно. А еще она с нетерпением ожидала, когда наконец ей откроется чудесная тайна.

Сухая пожилая дама с седым шиньоном села за арфу и, едва поднялся занавес, принялась щипать струны. Дафнэ протянула ручонки, словно надеясь поймать мелодию, которая вдруг потекла, как извилистая речка. Но когда курносый круглолицый персонаж в коричневом суконном жакете и треуголке побил палкой бездельника за то, что тот стащил его яблоки, те же самые ручонки прижались к исказившемуся от страха лицу. Жозеф попытался успокоить дочурку, но кукловод, просовывая перчатки под платья кукол, тем временем пронзительным голосом озвучивал всех персонажей, и, к великому удовольствию публики, их проделки неизменно заканчивались взбучкой, какую Гиньоль устраивал Ньяфрону. [95] Гиньоль (фр. Guignol), Ньяфрон (фр. Gnafron) — перчаточные куклы ярмарочного театра, появившегося в Лионе в конце XVIII — начале XIX века. Гиньоль изображал рабочего шелковой мануфактуры, а его друг Ньяфрон — едкого на язык сапожника-выпивоху.

Начался антракт, а за ним музыкальная интермедия, «Баллада толстых индюков» Эммануэля Шабрие, [96] Алексис-Эммануэль Шабрие ( фр. Alexis-Emmanuel Chabrier , 1841–1894) — композитор романтического направления, наиболее известный своей рапсодией для оркестра «Испания» и «Радостным маршем». Творчество Шабрие оказало влияние на таких композиторов, как Дебюсси, Равель, Стравинский, Штраус. Трилогия юмористических песен («Виланелла маленьких утят», «Баллада толстых индюков», «Пастораль розовых поросят») укрепили его репутацию оригинального композитора и музыкального остроумца. которая успокоила Дафнэ. Жозеф старался развлечь малышку, подбрасывая ее на коленях — точно скакун, уносящий сказочную принцессу туда, где нет горя, — в далекую страну, в замок, защищенный рвами, толстыми стенами и пушками. Но вторая часть спектакля оказалась еще более мучительной. Кукольник остановил свой выбор на старых народных песнях. Песенки про кадета Русселя и его три дома, [97] Кадет Руссель — герой народной песни. Его настоящее имя Гийом Жозеф Руссель ( Guillaume Joseph Roussel ; 1743–1807). Он был младшим ребенком в семье, за что и получил прозвище Кадет (cadet — малыш). В двадцатилетием возрасте он переехал в Осер, где был слугой, лакеем, мелким чиновником в суде. С началом Революции эксцентричный Кадет становится «добрым революционером», активным участником событий. По-видимому, его активность была чрезмерной, потому что в 1792 году Кадет становится героем сатирической песни Гаспара де Шеню (Gaspard de Chenu). В песне Руссель представлен непутевым человеком, у которого, за что бы он ни брался, ничего не получается. Интересно, что песня, высмеивающая революционера, очень быстро стала необычайно популярной. дикого соловья и язык любви, о нантской темнице и ее узнике имели счастье понравиться Дафнэ. Но когда король приказал бить в барабан, а маркиза умерла, понюхав отравленный букет, [98] «Нантский узник» ( фр. Dans les prisons de Nantes) — старинная бретонская песня о заключенном, который хитростью и с помощью дочери тюремщика сбежал из темницы. Речь идет о песне XVII века «Король приказал бить в барабаны» («Le Roi a fait battre tambour»), сюжет которой напоминает историю любви Людовика XIV и мадам де Монтеспан. В песне королева посылает сопернице отправленный букет, и та, понюхав его, умирает. и потом, когда король Рено нес в руках собственные кишки, а земля поглотила его прекрасную супругу, [99] «Баллада о короле Рено» восходит к XIII в. В ней рассказывается о короле, который, будучи смертельно ранен в живот, возвращается к жене, матери и новорожденному сыну, где и умирает. Его супруга, не выдержав горя, просит землю поглотить ее, что и происходит. Дафнэ отчаянно разревелась. Няни и жены торговцев хмурили брови, глядя на девочку, которая извивалась, пытаясь выбраться из отцовских объятий. Апофеоз настал, когда Гиньоль, в окружении крохотных куколок, смело сразился с безумцем в окровавленном фартуке, который угрожал ему топором.