Елена Руденко - Гнев Картёжника [СИ]

У меня снова закружилась голова, в глазах потемнело. Вспомнился рассказ Галунина о призраке картёжника, преследовавшего его три дня. Да, три дня… мне осталось всего три дня… В полузабытьи мне показалось, будто чья-то рука легла мне на плечо, я явственно чувствовала прикосновение тонких холодных пальцев.

Весь день я с ужасом ждала наступления ночи. Попытки мужа успокоить меня были тщетны. Он то кричал на меня, то ласково успокаивал — я лишь молча кивала ему, ожидая грядущего кошмара. Мои худшие опасения подтвердились, мне всю ночь снился призрак, протягивающий мне колоду.

— Продолжите игру! — настойчиво и отчаянно просил он.

В его глазах не было гнева, только боль и отчаяние. Я в ужасе просыпалась, но пугающее видение возвращалось, стоило мне вновь сомкнуть веки.

Сегодня наша милая компания собралась в салоне Софии Карамзиной. Я была несколько взволнована, узнав, что Мишель тоже будет там сегодня. Мне стоит больших трудов играть с ним в приятельскую учтивость. В общих беседах он бросает на меня столь смелые взгляды, что я опасаюсь нашего разоблачения. Боюсь, но иногда мои ответные взгляды тоже весьма нескромны.

На этот раз между собравшимися завязалась мистическая беседа.

— Шесть дней назад при весьма странных обстоятельствах скончался господин Галунин, — печально произнесла Софи, — его супруга говорила мне, что Галунина преследовала колода карт, принадлежавшая картёжнику-самоубийце…

— Верно, — вспомнила я, — она говорила и мне, как однажды нашла эту колоду утром на письменном столе. Они вернули её приятелю, кузену-наследнику того картёжника… но на следующий день колода снова появилась у них в доме… Этот кошмар продолжался три дня…

— Теперь бедняжка Галунина боится любых карт, — зашептались гости.

— Как погиб Галунин? — спросил Мишель.

— Он споткнулся и упал с лестницы, — ответила я.

— Осмелюсь предположить, что Вишневский, столь неразумно пустив в игру карты самоубийцы, дал начало череде смертей, — сказал Мишель.

— Пока только одна… — поспешила заметить я.

— К сожалению, вчера произошла вторая смерть, — печально произнёс Мишель, — утром погибла госпожа Решачёва, обнаружившая у себя карты в день смерти Галунина… Её тело нашли утром. Врачи предположили, что она потеряла сознание, и, при падении ударилась насмерть затылком о камни мостовой. Смерть наступила ранним утром, до рассвета…

Собравшиеся испугано переглянулись. Во взгляде каждого гостя читался испуганный вопрос: кто следующий?

— Неужели мы, просвещённые люди, будем верить в подобный вздор! — вдруг воскликнул господин Шавелин, — беднягу Галунина разыграли приятели, а то, что он упал с лестницы — совпадение… Не стоит верить в россказни о картах убийцах… А даме Решачёвой не стоило одной отправляться на прогулку.

Лермонтов вопросительно смотрел на возмущённого господина.

— Позвольте вопрос, — произнёс он задумчиво, — а вы когда-либо играли за одним карточным столом с Решачёвой?

— На прошлой неделе я был у них в гостях и мы развлеклись игрой на мелочь, — ответил Шавелин.

Он с трудом скрывал сильное волнение.

Мишель молча кивнул.

— Пожалуй, мы увлеклись сей неприятной темой, — прервала печальное молчание София, — на мой взгляд, премьера новой оперы стоит не меньшего внимания…

Постепенно за милой беседой гости забыли о проклятых картах. Я заметила, что Мишель иногда украдкой изучает лицо Шавелина, который явно взволнован и иногда невпопад отвечает на вопросы. Кажется, я поняла догадку Мишеля — Шавелин следующий обладатель карт самоубийцы.

Я всегда был достаточно просвещенным человеком, чтобы верить во всякую чертовщину… до вчерашнего дня… Шесть дней назад скончался один мой родственник, а вчера погибла госпожа Решачёва, которая нашла карты у себя в день смерти Галунина. Общество винило в их смерти мистические силы. Я открыто посмеялся над подобными глупостями, пока вчера вечером не обнаружил эту колоду карт у себя на столе.