Филипп Ванденберг - Беглая монахиня

— Licet interesse? — спросил он на корявой латыни, дабы ни у кого не возникало сомнений в его духовном статусе. — Позволено присутствовать?

Бомбаст милостиво кивнул и продолжил:

— Возьмите другое видимое проявление чувств человека — плач. Существуют лишь два различных вида слез: от радости и от горя.

— Верно! — Магдалена посмотрела на доктора с нескрываемым любопытством. — А сколько существует разновидностей смеха?

— Тут мне на ум приходит много вариантов. Начнем со смеха, приносящего облегчение, которое мы все только что испытали. Существует и противоположный вид смеха — скептический. Смех бывает также иронический, циничный, неприличный, высокомерный, чванливый, это может быть агрессивная усмешка или издевательский хохот. Зачастую бывает непросто различить, что скрывается за смехом.

— Это уж точно, — согласился зазывала, а монах подобострастно добавил:

— Recte, recte , совершенно справедливо.

— А что именно вы исследуете в смехе? — вмешалась Магдалена. — Я имею в виду, какую цель преследуете своими изысканиями?

Бомбаст вдруг стал серьезен.

— Как я уже указывал в своем трактате «О медицине», — продолжил он, — смех оказывает профилактическое и целебное действие на болезни. Вы, конечно, можете себе представить, что своей теорией я не приобрел друзей среди приверженцев традиционной медицины. Но ученые доктора не верят и в существование душевных болезней. Вспомните хотя бы выражение «разбитое сердце» — нередкая причина смерти, между прочим, хотя человек не испытывает физической боли и не проливает кровь. Но хватит уже теории и науки. Куда вы держите путь? Я попробую отгадать: на ярмарку во Франкфурт. Скорее всего, вы купеческая пара, торгующая дорогими итальянскими тканями. — Бомбаст посмотрел на Магдалену оценивающим взглядом.

Она удивленно подняла брови, демонстрируя свое разочарование.

— Доктор Бомбаст, вы, несомненно, хороший естествоиспытатель, писатель, врач и богослов, но в людях вы вообще не разбираетесь! — заявила она. — Мужчина рядом со мной — вовсе мне не муж, мы отнюдь не купцы и не едем во Франкфурт. Наш путь лежит в Майнц, где мы должны подготовить прибытие нашего хозяина.

Низкорослый толстяк, не страдавший от недостатка самонадеянности, был явно смущен своим провалом, но тут же парировал с лукавой усмешкой:

— Я же сказал, что попробую отгадать. Вероятно, гадание не относится к числу моих сильных сторон.

Именно в этот момент корабль содрогнулся от мощного толчка, раздались скрежет и треск, и через пару локтей он остановился. Бородатый шкипер бросился к кормилу, оттолкнул в сторону штурмана и резкими движениями руля попытался снять судно с мели. Ничего не помогало, корабль крепко сел на дно реки.

Неделями не было дождей, и Майн обмелел как никогда. Капитан и его штурман, сварливый старик, которому пассажиры были что острый нож в сердце, не менее десятка раз в году спускались и поднимались по Майну, знали каждую мель и могли с закрытыми глазами обойти ее и найти место, где под плоским корпусом барки было хотя бы на ширину ладони воды. Но против такой низкой воды и они оказались бессильны.

Встревоженный шкипер носился с кормы на нос и обратно и в конце концов отдал своим матросам приказ сбросить за борт часть груза. После того как матросы избавились от доброй дюжины плитняков из песчаника, судно закряхтело, заскрипело и, как упрямый мул, даже чуть сдвинулось с места. Казалось, корабль вот-вот опять поплывет, но он тут же снова зарылся в песчаное дно и больше уже не шелохнулся.

В ленном поместье, расположенном в пределах видимости на небольшом пригорке в долине Майна, шкипер раздобыл четверку крепких рабочих лошадей. Запряг их в застрявшее судно и огрел кнутом. Маневр удался. Однако штурман побоялся направить корабль к берегу и дать возможность капитану подняться на борт, и тому пришлось три рейнские мили бежать по берегу за своим судном, прежде чем на излучине Майна, где река была полноводнее, он смог вернуться на корабль и взять управление в свои руки.

Тем временем наступил вечер, а поскольку ночное судоходство на Майне было небезопасно и к тому же запрещено, капитан встал на якорь неподалеку от торгового городка Гроскротценбург, древнего владения капитула каноников церкви Святого Петра в Майнце. Если все пойдет хорошо, пообещал бородатый шкипер, послезавтра они, возможно, уже будут в Майнце.

Авария задержала их на полдня, и Магдалена то и дело поглядывала, не покажутся ли Рудольфо и циркачи, не нагнали ли они корабль по суше; однако путешествовать по воде, очевидно, все же было намного быстрее.