Валентина Андреева - Ложь напрокат

– Не виноватые мы! – радостно проорала Наташка. – Он сам взбрыкнул и поехал! Кстати, мы там вам пол протерли!

В двести восьмой квартире открывать не торопились. После пятой попытки заявить о себе стало ясно: хозяев нет дома и нас не ждут. Призрак запотевшей литровой кружки с холодной водой стал навязчивым видением. Как мираж в пустыне. Звонок в соседнюю квартиру облегчения не принес. Там тоже никто не отозвался. Наталья решительно развернулась, прошла в другой конец коридорчика и позвонила в квартиру номер двести семь. Открыли нам сразу. В дверях, мило улыбаясь, стояла молодая женщина. Складная фигурка. Красивое лицо. А волосы… Боже мой, наверное, именно этот цвет имел в виду Голсуорси, когда описывал в «Саге о Форсайтах» волосы Элен – цвет осенней листвы. На щеках играли забавные ямочки. Светло-карие глаза смотрели ласково и доверчиво. Мы сразу же почувствовали себя зваными гостями. Не задавая вопросов, женщина предложила нам войти и посторонилась.

Причину нашего визита объясняли вдвоем. Перебивая друг друга. В конце концов я ухитрилась вклинить пару фраз о воде. Женщина охнула:

– Что же вы сразу не сказали, – выскочила на кухню и через секунду вернулась… с литровой запотевшей банкой.

Поллитра я точно маханула разом.

– Извините, что в банке, – смущенно сказала спасительница. – Только вчера вечером переехала. Вещи еще толком не распакованы. Да и посуду… – она замялась, потом весело махнула рукой: – А, на счастье! Муж перебил… – Лица у нас вытянулись. – Да нет, он не дебошир. Просто очень неловкий. Помогал упаковывать. Знаете, а давайте чайку попьем! Вы не торопитесь?

Мы не торопились. Точнее, уже не торопились. Сидя на полу с поджатыми под себя ногами в единственной комнате, по разным углам которой были навалены многочисленные коробки и тюки, чувствовали себя прекрасно. В ход пошли чудом уцелевшие чашки из подарочного сервиза. Ревизия показала, что тесного соседства не выдержали только два предмета: молочник и крышка от сахарницы. Татьяна, так звали хозяйку квартиры, достала из какой-то коробки собственную клюквенную настойку, пару упаковок с нарезкой. А мы вовремя вспомнили про торт. Праздничная часть пола была накрыта… Вот так мы и познакомились. С тех пор частенько встречаемся, а сейчас уже и перезваниваемся: Танюшке установили телефон.

Домой мы отправились только после восьми вечера, оставив Татьяне в подарок сервиз. Уже на лестничной площадке столкнулись с жильцами, оказавшимися соседями Галки. Как выяснилось, сегодня утром она улетела навстречу новой «последней любви» в Санкт-Петербург. Очевидно, в Москве лимит претендентов на звание человека «редкой души» был исчерпан.

– Санкт-Петербург? – задумчиво протянула я. – Ну да. А оттуда через окно – в Европу.

На мой взгляд, Танюшка – чудный человек. Добрый, бескорыстный, абсолютно лишенный чувства зависти. Таких, как она, просто необходимо заносить в Красную книгу. Долгое время они с мужем, его родителями и старшей сестрой ютились в малогабаритной двушке. Много лет стояли в очереди на улучшение жилищных условий и уже почти потеряли надежду. Вот тут и возник вариант получения супругами Корольковыми однокомнатной квартиры в Бутове…

Муж Татьяны по роду своей работы часто бывал в командировках. Нас с Наташкой не особенно интересовало, кем и где работает Сергей, зато это обстоятельство вплотную занимало наших мужей – и Димона, и Бориса. С Сергеем они вели задушевные беседы по вопросу коммуникаций и оборудования для централизованного отопления дач и отзывались о нем как о хорошем специалисте. С момента первого знакомства он показался веселым, компанейским парнем. Это впечатление не менялось и с каждой последующей встречей. То, что он обожал Танюшу, было заметно невооруженным глазом и совсем не удивляло. Сама Танюша работала переводчиком в фирме «Фарм». Фирма была официальным дилером одной известной зарубежной фармакологической компании и, кроме того, занималась производством лекарственных препаратов из отечественного сырья. За границу Танюшка не выезжала – вся работа осуществлялась на месте. Перевод медицинских статей, аннотаций к лекарственным препаратам и прочая мелочь приносили не очень большой, но стабильный заработок.

Воспоминания о знакомстве с Татьяной расслабили. Я опять сидела на табуретке в кухне и пялилась на оттаявшие куриные грудки. Записная книжка сиротливо лежала на пустом столе. «Надо сбросить оцепенение и позвонить Татьяне», – уговаривала я себя. И уговорила.