Эллис Питерс - Прокаженный из приюта Святого Жиля

Кадфаэль присоединился ко второй группе. Они вытянулись длинной шеренгой по обе стороны от ручья, стараясь разойтись на как можно большее расстояние, и устремились вверх, за пределы владений аббатства. В этой лесистой местности человек на лошади мог ехать только по надежным открытым участкам либо же по хорошо набитым тропам. Искать его на ближних подступах к аббатству было бессмысленно, тем более что он отправился в путь от ворот своего дома, а тот стоял дальше. Поэтому первое время следопыты шли быстро. Наконец окрестности аббатства остались далеко позади, и живая цепь растянулась по открытой долине. Теперь отряд находился прямо под приютом. Вдалеке над кустами возвышалась башенка церкви. По ней можно было легко ориентироваться: она венчала склон над долиной и указывала, где проходит дорога.

Выйдя на открытое место, ищущие стали двигаться медленнее и осмотрительнее. Они отошли друг от друга еще дальше, чтобы прочесать предельно широкую полосу. Каждая здешняя тропинка была им знакома. Выйдя на нее, они всякий раз сворачивали и долго петляли по ней. Без сомнения, их сотоварищи из другой группы прошли примерно столько же и действовали в точности так же. Но пока что оттуда не доносилось никаких криков. Никто не давал знать, куда надо идти, и не призывал прекратить поиски.

Группа отошла уже, наверное, на полмили от приюта. Редкие рощицы, разбросанные меж полей, сгустились и слились в сплошной лес. Ведущий к дороге откос стал крутым. Некоторое время на пути следопытов не встречалось ни единой идущей вниз тропки. Но потом склон сделался более отлогим. Группа вышла, как и должна была, на широкий зеленый проезд — хорошую, ровную дерновую дорожку. Она сбегала сюда с тракта и затем слегка сужалась, входя в лес погуще. Эта тропа вела от тракта на юго-запад. На своем пути она дважды пересекала излучину ручья, в здешних местах тот был узок и каменист — здесь переходили вброд. Кадфаэль вспомнил, что дальше тропа вела к опушке Долгого леса, который начинается в нескольких милях отсюда.

Как только отряд очутился на зеленой дорожке, по ней, откуда ни возьмись, промчался маленький школьник-прогульщик. До того он все без устали носился кругами впереди следопытов. Он и на тропу свернул раньше всех, а теперь вот опрометью примчался назад. Он указывал куда-то у себя за спиною:

— Там, на поляне, лошадь пасется! Седло, сбруя и прочее — все на месте, а седока нет!

Он резко развернулся и понесся обратно, все остальные ринулись за ним по пятам. Дорожка шла дальше, чистая и наезженная, тесно зажатая между деревьев. Затем она расширялась и выводила на маленький сочный лужок. На его краю, под деревьями, как ни в чем не бывало разгуливала вороная лошадь. Это была лошадь Юона де Домвиля. Она безмятежно пощипывала траву. Увидев столько невесть откуда появившихся людей, подняла на них удивленный взгляд. Сбруя на лошади была в полном порядке. Однако всадника словно сдуло.

— Окажись лошадь возле знакомого дома да привычной конюшни, она вернулась бы туда, и все бы поняли, что случилось неладное, — сказал возбужденный мальчик, с гордостью завладев уздечкой. — Но она оказалась в незнакомом месте и потому стала бродить где придется.

Все, наверное, именно так и было, и мальчик горел нетерпением с новым рвением взяться за поиски. Но то, что ждало ищущих впереди, могло оказаться неподходящим зрелищем для ребенка. Кадфаэль поглядел на Эдмунда, шедшего с ним рядом в цепочке. В глазах брата, словно в зеркале, читалось отражение той же мысли. В самом деле, допустим, лошадь внезапно разлучило со всадником какое-то прискорбное происшествие. Раз лошадь одна, значит, скорее всего Юон де Домвиль стал жертвой несчастного случая по дороге домой. И еще получается, что он пролежал всю ночь под открытым небом. А из этого следует, что он в плохом состоянии. Стойкий, решительный человек, он не стал бы беспомощным и неподвижным из-за какой-нибудь пустяковой ранки.

— Испуганная лошадь мчится вперед, а не назад — разве не так? — продолжал говорливый пострел. — Стало быть, идем дальше?

— Тебе, — заявил Кадфаэль, — достается честь отвести животное назад в дом епископа и поведать им, где ты его нашел. Затем возвращайся на занятия. Если сумеешь интересно рассказать о своем приключении, может, тебе и удастся избежать наказания за прогул.

Мальчик сначала пришел в смятение, а потом взбунтовался и принялся спорить.

— Оп! — бодро приказал Кадфаэль, прервав поток его возражений. — Разрешаю тебе ехать на ней. Ставь ногу сюда… вот так! — Он согнул ладонь чашечкой и подсадил мальчика в седло, прежде чем тот успел решить, чувствовать ему себя обиженным или польщенным. Но тут он ощутил под собой прекрасное животное — уловка сработала безотказно. Лицо мальчугана озарилось самодовольной улыбкой. Он с важностью подобрал поводья и, оставив в покое шпоры, до которых ему было не дотянуться, вонзил пятки в атласные бока лошади. Затем зачмокал, понукая ее, так небрежно, как будто ездил на подобных красавицах каждый день.