Эллис Питерс - Страсти по мощам

— Я бы кликнул служанку да отправил ее в постель, — посоветовал Кадфаэль, — теперь она проспит всю ночь, и это пойдет ей только на пользу. — («Тебе и самому не худо бы прилечь», — подумал монах, но говорить об этом не стал.) — И сын твой тоже пусть отдохнет, а ты ни словом не напоминай ему о случившемся — говори только о повседневных делах, пока он сам не заведет речь об этом. А уж отец Хью позаботится о нем, как должно.

— Непременно, — пообещал отец Хью, — этот паренек стоит наших усилий.

Госпожа Брэнуин покорно дала увести себя в спальню, и наконец воцарилась восхитительная тишина. Кадфаэль и Хью вместе вышли из дома, а Кэдваллон провожал их до ворот, рассыпаясь в благодарностях.

— Уже пришло время ужина, если не вечерни, — устало промолвил отец Хью, когда они отошли уже довольно далеко от усадьбы и на землю незаметно опустились сумерки. — Ума не приложу, что бы мы без тебя делали, брат Кадфаэль. Я так вовсе не умею обходиться с женщинами — смущают они меня, вот и весь сказ. Дивлюсь, как тебе, монаху, удается так ловко найти к ним подход?

Кадфаэль подумал о женщинах, встречавшихся на его пути, — Бьянке, Мариам, Арианне… Монаху казалось, что он понимал их всех, — даже тех, с кем судьба сводила его лишь мимолетно.

— Так ведь что мужчина, что женщина — все едино. Небось когда обидят, — и тем и другим больно. Матушка Передара, к примеру, женщина простая и недалекая, но разве мало таких простаков и среди мужчин? А есть женщины с такой хваткой, что ни одному мужчине ни в чем не уступят.

Произнося эти слова, Кадфаэль вспомнил Мариам, а потом подумал и о Сионед.

— Ступай ужинать, отец Хью, и извинись за меня. Я постараюсь вернуться до повечерия, а сейчас мне надо заглянуть к Бенеду в кузницу — у меня там есть кое-какое дельце.

Пустая склянка оттягивала правый рукав рясы, не давая Кадфаэлю забыть о неожиданном открытии. Монах напряженно думал, и к тому времени, когда добрался до усадьбы Бенеда, он уже знал, что нужно сделать, хотя и не представлял пока, как к этому подступиться.

На скамье под навесом устроились Бенед и Кай, а между ними стоял жбан с молодым вином. Приятели сидели молча, и, судя по всему, дожидались монаха — не иначе как Сионед сказала, что он непременно будет.

— Ничего себе узелок завязался! — промолвил кузнец, покачав седеющей головой. — Ты теперь уедешь, и придется нам самим с этим разбираться. Это тебе не в укор, я понимаю, что ехать-то тебе надо. Но как нам без тебя обойтись? С Ризиартом-то теперь что поучается — больше половины прихода считает, что убили его вы, бенедиктинцы, а остальные думают, что какой-то злодей воспользовался случаем, чтобы свалить все на вас, а самому выйти сухим из воды. А ведь в нашей общине все жили тихо да мирно, и покуда вы к нам не заявились — об убийствах здесь никто и слыхом не слыхивал.

— Господь свидетель, что мы этого не хотели, — отозвался Кадфаэль, — но, до того как мы уедем, остается еще одна ночь — и я еще не сказал свое последнее слово. А сейчас мне надо потолковать с Сионед — нам предстоит еще кое-что сделать, а времени у нас в обрез.

— Ты погоди, выпей с нами чуток, — настаивал Кай, — надолго это тебя не задержит, а коли надо пошевелить мозгами, то добрая выпивка — лучшее подспорье.

Время в компании честных и простодушных людей летело незаметно, и вина в жбане изрядно поубавилось, когда на ведущей к воротам тропинке послышались легкие торопливые шаги и появилась запыхавшаяся, возбужденная Аннест. Когда она остановилась, ее развевавшиеся на бегу юбки опали, точно птица сложила крылья. То, что трое приятелей спокойно сидели за выпивкой, возмутило девушку до крайности.

— Вам бы лучше пошевелиться, — в негодовании выпалила она, с трудом переводя дух. — Я сейчас бегала к отцу Хью, глянуть, что там делается, да перемолвиться с Мараред и Эдвином — они с этой братии глаз не спускают. И знаете, кто там нынче ужинает с монахами? Гриффит, сын Риса, бейлиф! А куда он после ужина собирается — знаете? К нам в усадьбу, за братом Джоном!

При этом известии все трое вскочили на ноги, правда, Бенед позволил себе высказать сомнение:

— Да откуда он там взялся? Быть того не может! Я слыхал, что он поехал на мельницу.

— Так это когда было — утром, а сейчас он сидит за столом с приором Робертом и прочими. Я его собственными глазами видела — тут и гадать нечего. А вы тут зады от лавки не оторвете, знай вино хлещете, будто у вас времени до скончания века!

— Но с чего это он заявился в такой спешке именно сегодня вечером? — недоумевал Бенед. — Приор, что ли, из-за того, что завтра уезжает, за ним послал?