Серж Брюссоло - Замок отравителей

Жеан попытался плыть под водой кругами, но он уже задыхался. Болело в груди. От его движений ил поднимался со дна, окутывая Жеана, как жидкий туман. Чем больше он двигался, тем меньше видел. Нужно было либо выныривать, либо погибать.

Он заработал ногами, пробиваясь к свету. Его голова пробила поверхность воды в тридцати гребках от лодки. Палач увидел ее и крикнул: «Вон он!» Один из солдат натянул лук и пустил в беглеца стрелу.

Значит, Дориус не оставлял им ни малейшей надежды на спасение! Солдаты пользовались тем, что камыши скрывали их от глаз толпы, стоявшей на пристани, и пускали стрелы, прицеливаясь все лучше и лучше. Жеан нырнул. Теперь он знал, где находится противоположный берег. Опять очутившись в серо-зеленой мути, он поплыл к спасительным зарослям. Уже приближаясь к ним, он почувствовал удар в плечо, затем его пронзила острая боль, от которой перехватило дыхание. Одна из стрел попала ему под лопатку. Толща воды затормозила ее стремительный полет, и она вонзилась неглубоко, но левая рука отяжелела от боли. Жеан из последних сил доплыл до камышей и только там высунул из воды голову. Дальше он двигался ползком на животе по вязкому илу. Стрела, торчавшая в спине, порождала невыносимую боль при каждом движении.

Позади он услышал крики солдат. Через несколько мгновений лодка догонит его, а он так ослаб, что не мог встать на ноги и бежать. Преследователям не составит труда прирезать его в зарослях высоких камышей.

Неожиданно протянулась чья-то рука и схватила Жеана за запястье.

— Эй, приятель, — услышал он тихий голос Ожье, — похоже, у тебя неприятности?

И вот уже старый рыцарь обхватил его поперек тела и потащил к лошади, спрятанной в густом кустарнике на берегу.

Жеан потерял сознание, когда Ожье забрасывал его поперек седла. Да и какое это имело значение, ведь он был спасен.

Спасен… да, но Ирана мертва. Жеан поклялся отомстить Дориусу. Это было последнее, о чем он успел подумать.

Сознание вернулось к нему, когда Ожье пытался влить в него немного вина. Жеан поперхнулся, закашлялся.

— Не двигайся, — приказал ему седобородый рыцарь. — Я вынул стрелу, кровь уже не идет из раны. Если тебе повезет, мне не придется ее прижигать.

— Что ты здесь делал? — проворчал Жеан, вытягиваясь на траве. — Я думал, ты уже на другом конце провинции.

— Я повернул обратно, — пробормотал Ожье. — Мне было не по себе, когда я бросил тебя, как только запахло жареным. История со зверем быстро разошлась по всему краю. Где бы я ни останавливался, везде только и говорили о нем. Во всех тавернах обсуждали злодеяния монстра. Кончилось тем, что меня заела совесть. Я вернулся и узнал, что вас хотят казнить. Поэтому я и спрятался в кустах на берегу: я нисколько не сомневался, что ты не дашь утопить себя, как котенка.

— А остальные? — спросил Жеан. — Ирана… Она была с Робером в первом мешке. Они выплыли?

Ожье отвел взгляд.

— Очень жаль, приятель, — сокрушенно сказал он. — Они пошли ко дну, как наковальня. Ну и скверная, должно быть, у них была смерть. Довелось мне присутствовать при подобных казнях. Когда приговоренные оказываются в воде, они начинают драться, словно коты, чтобы попробовать выбраться. Кончается тем, что они сдирают друг другу шкуру до мяса. Бывает, выцарапывают друг другу глаза.

— Знаю, — вздохнул Жеан. — Я думал, нас засунут в один мешок, но глупец палач заготовил слишком маленькие котомки. Вот невезение…

— Ничего не поделаешь, — удрученно произнес Ожье, пожимая плечами. — А если бы вас сунули в один мешок, они, помешавшись от страха, помешали бы тебе разрезать кожу. Ты воспользовался старым трюком со смазанным ножичком?

— Да.

— Крови ты потерял немного. Сейчас самое лучшее — скакать всю ночь, чтобы выехать за пределы провинции. У меня такое впечатление, что стража пустится за нами в погоню.

— Нет, — глухо промолвил Жеан. — Я не побегу, не позволю Дориусу пользоваться плодами своих преступлений.

— Ты ничего не сможешь доказать, — убежденно сказал Ожье. — Сегодня он сидит очень высоко. Я слышал, что замок будет переделан в монастырь, а он будет в нем править.

— Ты не понимаешь, — возразил Жеан. — Я не хочу добиваться суда. Я сам уже его приговорил. Теперь мне только остается привести приговор в исполнение.

— Не сходи с ума, приятель, не искушай дьявола. Считай, что твое спасение — чудо.

— Можешь уехать, я не принуждаю тебя разделить мое безумие. Спасибо тебе за помощь, но я не хочу втягивать тебя в мою месть.