Нэнси Бильо - Чаша и крест

Долгое время никто не выходил. Снова пошел дождь, на этот раз мелкий, моросящий. Но я не стала искать укрытия. Людям, которые направлялись в Винчестер-Хаус по делам, приходилось огибать мою неподвижную фигуру.

Наконец показался какой-то священник, он дошел до середины двора и остановился. Смерил меня взглядом, сохраняя на лице каменное выражение, а потом повернулся и сделал кому-то рукой знак.

И вот под каменной аркой, на которой была вырезана буква «В», появился брат Эдмунд. Он медленно пересек мощенный булыжником двор и вышел на улицу. Настроение у меня сразу поднялось, хотя, честно говоря, я все-таки чувствовала себя виноватой и жалела о том, что впутала друга в свои неприятности. Но особенно сильно я раскаивалась в том, что столь бесстыдно вела себя в монастыре Черных Братьев.

— Здравствуйте, сестра Джоанна, — сказал он, подойдя ко мне.

— Здравствуйте, брат Эдмунд.

Лицо его было бледно, вокруг глаз чернели темные круги, но следов явного насилия вроде бы заметно не было. Он окинул взглядом мое платье и вздрогнул:

— Это кровь?

Я опустила глаза. И только сейчас заметила на плаще, с левой стороны, бурые пятна.

— Сегодня утром их казнили.

Он кивнул, взял меня за руку и повел прочь.

— Как вам удалось добиться, чтобы меня освободили? — спросил брат Эдмунд.

— Я пригрозила герцогу Норфолку: заявила, что, если он немедленно не отпустит вас и не оставит нас обоих в покое, я всем расскажу одну его постыдную тайну.

Брат Эдмунд остановился как вкопанный.

— Вы угрожали самому Норфолку? — испуганно спросил он. — И чем же именно?

— Мне очень жаль, но этого я вам сказать не могу.

— К пророчествам это не имеет отношения? — почти шепотом поинтересовался брат Эдмунд.

— Разумеется, нет. Об этом я бы герцогу ни за что не сказала.

— Мне кажется, сестра Джоанна, что вы должны сообщить мне правду — на всякий случай, чтобы я был готов ко всему.

— Не могу. Поклялась перед Богом, что не скажу никому.

Брат Эдмунд кивнул:

— Ну, тогда не будем больше говорить об этом.

Мы снова тронулись в путь. В самом конце улицы группа каких-то негодяев избивала нищего.

— Епископ Гардинер лично допрашивал меня, — сообщил брат Эдмунд. — Я ничего ему не сказал, но, боюсь, он подозревает, что в Блэкфрайарз нас привело нечто большее, чем просто желание помолиться.

Сердце мое мучительно сжалось, а потом часто забилось. Вот этого я предвидеть не могла. Епископ хитер, как лиса, и слишком хорошо знает нас с братом Эдмундом. Если кто и способен разнюхать про пророчества и мою роль в них, то это Стефан Гардинер.

Брат Эдмунд вдруг громко ахнул, но совсем не потому, что испугался коварного епископа. Просто как раз в этот момент он тоже заметил головорезов, избивавших нищего. Не успела я и слова сказать, как мой друг бросился к ним.

— Стойте! — закричал он. — Немедленно оставьте этого человека в покое!

Ничего не понимая, я устремилась за ним. С чего вдруг брат Эдмунд решил ввязаться в уличную драку?

Высокий широкоплечий громила, зажавший беднягу-нищего под мышкой, как куль с овсом, злобно посмотрел на брата Эдмунда:

— А ты кто такой? Тоже небось сторонник Папы?

И только теперь я рассмотрела нищего как следует и поняла, что это был вовсе не нищий. На человеке, на которого напали бандиты, была ряса монаха-цистерцианца с капюшоном. Когда верзила оторвал этот капюшон и отшвырнул его в сторону, я с изумлением увидела белое как мел лицо брата Освальда. Он был в полубессознательном состоянии, по подбородку несчастного струилась кровь.

— Да вы никак знаете этого урода? — догадался громила.

— Он монах, Божий человек, — ответил брат Эдмунд. — Вы должны немедленно отпустить его.

— Мы больше не кланяемся монахам, — прорычал бандит. — Они все лицемеры, колдуны и бездельники.

Я и прежде слышала, как простые обыватели злобно ругают монахов, и всякий раз испытывала такую боль, словно меня били по лицу. Получалось, что людей в рясах ненавидели не только король с Кромвелем и их приспешники.

— Он папист, — орал громила, — а мы знаем, что надо делать с папистами! Верно, ребята?

Остальные радостно заржали. Их было человек десять, не меньше.

— Посмотрите, он совсем слабый и беззащитный. Ну как вам не стыдно, нашли на ком демонстрировать свою силу! — увещевал негодяев брат Эдмунд.

Вожак бандитов швырнул брата Освальда на землю. Монах застонал. Мой друг бросился было к нему, но дорогу ему преградил все тот же громила.