Эдгар Алан По - В смерти – жизнь

– Полно, полно, Роберт! – перебил достойный старый джентльмен. – Я потрясен обширностью твоих познаний… Я прямо-таки… Ей-Богу… – (Тут он закрыл глаза и положил руку на сердце.) – Поди сюда! – (Тут он взял меня за плечо.) – Твое образование отныне можно считать законченным; пора тебе самому о себе позаботиться – и лучше всего тебе держать нос по ветру – вот так.., так.., так… (Тут он спустил меня с лестницы и вышвырнул на улицу.) Так что пошел вон из моего дома, и Бог да благословит тебя!

Чувствуя в себе божественный afflatus * * Вдохновение (лаг.). , я счел этот случай скорее счастливым. Я решил руководствоваться отчим советом. Я вознамерился держать нос по ветру. И разок-другой дернул себя за нос и написал брошюру о носологии.

Брошюра произвела в Бели-Берде фурор.

– Чудесный гений! – сказали в «Ежеквартальном», – Непревзойденный физиолог! – сказали в «Вестминстерском».

– Умный малый! – сказали в «Иностранном».

– Отличный писатель! – сказали в «Эдинбургском».

– Глубокий мыслитель! – сказали в «Дублинском».

– Великий человек! – сказал «Бентли».

– Высокий дух! – сказал «Фрейзер».

– Он наш! – сказал «Блэквуд».

– Кто он? – спросила миссис Bas-Bleu * * Синий чулок (франц.). .

– Что он? – спросила старшая мисс Bas-Bleu.

– Где он? – спросила младшая мисс Bas-Bleu. Но я не обратил на них ни малейшего внимания, а взял и зашел в мастерскую некоего живописца.

Герцогиня Шут-Дери позировала для портрета; маркиз Имя-Рек держал герцогинина пуделя: граф Как-Бишь-Его вертел в руках ее нюхательный флакон; а его королевское высочество Эй-не-Трожь облокачивался о спинку ее кресла.

Я подошел к живописцу и задрал нос.

– Ах, какая красота! – вздохнула ее светлость.

– Ах, Боже мой! – прошепелявил маркиз.

– Ах, ужас! – простонал граф.

– Ах, мерзость! – буркнул его королевское высочество.

– Сколько вы за него возьмете? – спросил живописец.

– За его нос?! – вскричала ее светлость.

– Тысячу фунтов, – сказал я, садясь.

– Тысячу фунтов? – задумчиво осведомился живописец.

– Тысячу фунтов, – сказал я.

– Какая красота! – зачарованно сказал он.

– Тысячу фунтов! – сказал я.

– И вы гарантируете? – спросил он, поворачивая мой нос к свету.

– Гарантирую, – сказал я и как следует высморкался.

– И он совершенно оригинален? – осведомился живописец, почти касаясь его.

– Пф! – сказал я и скривил его набок.

– И его ни разу не воспроизводили? – справился живописец, рассматривая его в микроскоп.

– Ни разу, – сказал я и задрал его.

– Восхитительно! – закричал живописец, потеряв всякую осторожность от красоты этого маневра.

– Тысячу фунтов, – сказал я.

– Тысячу фунтов? – спросил он.

– Именно, – сказал я.

– Тысячу фунтов? – спросил он.

– Совершенно верно, – сказал я.

– Вы их получите, – сказал он. – Что за virtu * * Произведение искусства, редкость (ит.). ! – и он немедленно выписал мне чек и зарисовал мой нос. Я снял квартиру на Джермин-стрит и послал ее величеству девяносто девятое издание «Носологии» с портретом носа. Этот несчастный шалопай, принц Уэльский, пригласил меня на ужин.

Мы все знаменитости и recherches * * Изысканные люди (франц.). .

Присутствовал новейший исследователь Платона. Он цитировал Порфирия, Ямвлиха, Плотина, Прокла, Гнерокла, Максима Тирского и Сириана.

Присутствовал сторонник самоусовершенствования. Он цитировал Тюрга, Прайса, Пристли, Кондорсе, де Сталь и «Честолюбивого ученого, страдающего недугом».

Присутствовал сэр Позитив Парадокс. Он отметил, что все дураки – философы, а все философы – дураки.

Присутствовал Эстетикус Этике. Он говорил об огне, единстве и атомах; о раздвоении и прабытии души; о родстве и расхождении; о примитивном и гомеомерии.

Присутствовал Теологос Теологи. Он говорил о Евсевии и Арии; о ереси и Никейском соборе; о пюзеизме и пресуществлении; о гомузии и гомуйозии.

Присутствовал мосье Фрикассе из Роше де Канкаля. Он упомянул мюритон с красным языком; цветную капусту с соусом veloute; телятину a la St. Menehoult ; маринад a la St. Florentin и апельсиновое желе en mosaiques * * Французские названия различных блюд. .

Присутствовал Бибулус О'Бражник. Он вспомнил латур и маркбруннен; муссо и шамбертен; рошбур и сен-жорж; обрион, леонвиль и медок; барак и преньяк; грав и сен-пере. Он качал головой при упоминании о клодвужо и мог с закрытыми глазами отличить херес от амонтильядо.