Диана Стаккарт - Гром среди ясного неба

— Хорошо, отец, я прислушаюсь к твоему мнению, — нехотя согласилась я. — Мы уедем из замка утром и как только окажемся в Милане, я сообщу обо всем мастеру, чтобы тот передал мой рассказ герцогу Лодовико.

— Ты права, моя прекрасная дочь, — с улыбкой ответил отец. — Не беспокойся на мой счет, дорогая, лучше береги себя. А теперь, ступай, чтобы стражники не увидели тебя здесь.

Я привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку через смотровой глазок. Затем, смахнув слезы, сказала:

— Будь острожен, отец. Знай, если что-то случится, я непременно поставлю в известность мать.

— Ах, да, твоя мать, — вздохнул отец и улыбнулся. — Я должен кое-что рассказать тебе о моем путешествии в Милан, что касается и ее тоже.

Увы, я так и не дождалась его рассказа, потому что в следующий миг где-то внизу хлопнула дверь. Улыбка тут же слетела с его лица.

— Быстрее уходи! — приказал он. — Все будет хорошо.

Кивнув отцу на прощание, я задула свечу и бросилась к открытому люку. Свет масляной плошки был слишком слаб, и я надеялась, что его никто не заметит. И все же я на всякий случай задула и ее и подождала, испуганно прислушиваясь, не идет ли кто сюда. Затем, когда мои глаза приспособились к темноте, я начала на ощупь спускаться вниз. И когда я по второй лестнице спустилась на первый этаж, то задыхалась от усталости и волнения. Из главного зала по-прежнему доносились звуки веселой пирушки. Я перевела взгляд на небо. Судя по звездам, я отсутствовала не слишком долго.

Однако стоило мне приблизиться к конюшне, как навстречу мне из тени вынырнул Тито, чем не на шутку меня испугал. Лицо его было чернее тучи.

— Дино, где ты был? Я проснулся и увидел, что тебя нет! — возмущенно спросил он.

— Тито, ты ворчишь как старуха, — ответила я. — Я выходил помочиться.

— Да кто же делает это так долго? Можно подумать, будто ты выпил целый котел воды. Тебя не было больше часа.

В следующее мгновение его лицо потемнело еще больше.

— А зачем тебе было напяливать на себя чужую рубаху, чтобы облегчить мочевой пузырь? — подозрительно осведомился он.

Я слишком поздно вспомнила, что на мне действительно чужая рубаха, которую я не успела снять и повесить на место. Прежде чем ответить ему, я прислушалась, и до моего слуха донесся храп спавшей в повозке прачки.

— Хорошо, я тебе скажу. Я был в замке, — шепотом призналась я. — На этот раз я нашел отца. Если ты поклянешься, что никому не вымолвишь об этом ни слова, даже Ребекке, то я тебе расскажу все, что узнал.

Взяв с Тито клятву, я поведала ему о том, как утром случайно обнаружила герцогиню, а также про странное совпадение — в Милане, оказывается, есть две прачки по имени Ребекка. Я также объяснила ему, что на этот раз вернулась в замок, в надежде узнать от Марианны подробности, но обнаружила, что юной пленницы там больше нет, а в башне томится мой добрый отец.

— Он пожелал, чтобы мы вернулись в Милан, — закончила я, — а сам хочет остаться здесь, в замке герцога Никодемо. А когда закончит работу над летательной машиной, то попытается с ее помощью вырваться на свободу. К этому времени Моро, видимо, уже будет предупрежден о случившемся. Надеюсь, наш герцог попытается отомстить Никодемо за его преступления.

Выслушав историю моих подвигов, Тито в изумлении качнул головой.

— Это серьезное дело, Дино. Я считаю, что твой отец принял правильное решение. Мы должны вернуться в Милан как можно быстрее, и пусть остальным займется мастер Леонардо.

— Тогда давай хотя бы немного поспим. И помни, ни слова Ребекке. Она может быть совершенно невинным человеком, но может оказаться и нашим врагом. В таком случае, нам нужно вести себя предельно осторожно.

Мы проснулись с первыми петухами и быстро занялись высохшим за ночь бельем. Когда мы вернули выстиранное владельцам, в кошельке у Ребекки весело звенели монеты. Вытащив горсть, она поделила ее между мной и Тито.

— Вот вам, ребятки, за вашу работу. Ну, каково это заработать несколько сольдо за ваши труды, мой дорогой кавалер? Приятно? — спросила Ребекка и игриво улыбнулась Тито.

Тот ответил ей подозрительным взглядом.

— Что-то непохоже, что здесь одна треть.

— А кто говорил, что мы будем делить денежки поровну? — парировала Ребекка и нахмурила черные брови. — Кроме того, не все полученное принадлежит нам. Нужно отдать часть главному повару.

— Ваша щедрость безгранична, Ребекка, — вступила в разговор я и чувствительно толкнула Тито локтем в бок. — Можно готовить нашу повозку? Мы уезжаем?