Сергей Переслегин - Вторая Мировая война между Реальностями

Московскую битву можно рассматривать как попытку вермахта «переиграть» не вполне удачную Смоленскую кампанию, которая началась как решающая битва войны, а закончилась неопределенным результатом, оставляющим шансы обеим сторонам. В Смоленской битве сражающиеся армии сохраняли за собой возможность стратегического маневра (что и было продемонстрировано поворотом 2-й армии и 2-й танковой группы на юг). Теперь игра шла ва-банк. Развертывание отнесено на сто пятьдесят – двести километров к востоку. Ставкой является Москва – крупнейший экономический, политический и транспортный узел Советского Союза, центр позиции всего Восточного фронта. Если немцы захватывают ее в 1941 году, у них есть все основания с оптимизмом смотреть в будущее. Если же Москва удержится, вермахт окажется перед перспективой вести зимнюю кампанию на совершенно непригодных для этого выдвинутых и угрожаемых с фланга позициях.

В наше время приходится читать, что никакой битвы под Москвой не было, а немецкое наступление остановилось «в силу естественных причин» [85]. Иногда утверждают даже, что сражение было «проиграно советскими войсками вследствие бездарного командования» [86]. В действительности, оперативный баланс к исходу Московской битвы сложился в пользу СССР, а само сражение обладало ярко выраженной сюжетностью: обе армии напрягали свои последние силы, обстановка менялась самым кардинальным образом, военное счастье сопутствовало то одной, то другой стороне. Можно говорить не об одной, а о четырех взаимоувязанных операциях, различающихся задачами сторон, результатами боев и их рисунком.

Новое наступление было, по мнению А. Гитлера и руководства ОКХ, единственным выходом из складывающегося предкризисного состояния.

К сентябрю 1941 года политическое положение Рейха ухудшилось. Япония начала рассматривать военную обстановку на Восточном фронте как не вполне благоприятную для Германии. Итальянский Генштаб неофициально высказывался в том смысле, что немцы переоценили свои возможности. Турция, Испания и Франция приняли решение сохранять нейтралитет.

Население Германии стало высказывать недовольство «затянувшейся войной на востоке».

А. Гитлеру необходима была победа, и победа громкая. На Восточном фронте оставалась лишь одна цель, достижение которой сулило должный психологический эффект.

Решающее сражение подготавливалось в неблагоприятной для немцев обстановке [87]. Речь шла об отчаянной попытке преодолеть тенденцию к образованию в России позиционного фронта, тактическим успехом выйти из стратегического кризиса. Решение, как показывает опыт истории, крайне опасное.

Директива № 35, ориентирующая германские войска на «разгром группы Тимошенко», была подписана 6 сентября, то есть еще до того, как положение на стратегических флангах Восточного фронта окончательно определилось. А. Гитлер, впрочем, считал, что все необходимые условия для начала решающего наступления в центре выполнены. Действительно, к началу сентября положение советских войск под Ленинградом оценивалось как «крайне тяжелое», а на юге – как «трагическое», и можно было рассчитывать, что в последующие недели оно только ухудшится. Во всяком случае, фланги группы армий «Центр» могли отныне считаться обеспеченными.

Немцам следовало спешить. 22 сентября в северном полушарии заканчивается астрономическое лето, через две-три недели после этой даты русские грунтовые дороги станут непроходимыми. С начала кампании прошло три месяца, постепенно советские войска и их командование набирались опыта современной войны. Вермахт еще обладал качественным превосходством (в известной мере, он сохранит его до 1945 года), но воевать становилось все труднее.

В этой обстановке трудно осуждать гитлеровское военное руководство за его решение преждевременно начать сражение в центре стратегического фронта. Но это решение означало, что группы армий опять не будут взаимодействовать друг с другом, вернее, что все взаимодействие сведется к усилению группы армий фон Бока переброской нескольких дивизий с флангов.

На подготовку операции у фон Бока и фон Браухича было меньше месяца, причем до двадцатых чисел августа было неясно, успеет ли к началу сражения армия Гудериана. На ее место срочно перебрасывалась 4-я танковая группа из-под Ленинграда, для усиления этой группы предназначался 40-й корпус резерва ОКХ (2-я и 5-я танковые дивизии). Дополнительно в состав группы армий «Центр» был введен 27-й армейский корпус, переброшенный из Франции.