Сергей Переслегин - Вторая Мировая война между Реальностями

Немцам пришлось решать свои стратегические проблемы на этом ТВД в одиночку.

По условиям местности армия «Норвегия» наступала на нескольких изолированных направлениях. Горнострелковый корпус действовал в направлении Мурманска и Полярного. 36-й армейский корпус пытался продвинуться на Кандалакшу и Лоухи. 3-му финскому корпусу, несмотря на неудовольствие К. Маннергейма, было приказано наступать в направлении Кеми. Карельская армия частью сил обозначила свое присутствие в районе Ругозера, севернее Медвежьегорска.

Не было дорог. Финны откровенно не желали воевать, а у немецких войск отсутствовал всякий опыт решительных активных действий в лесах и тундре. В результате война с самого начала, с июля 1941 года, приняла позиционные формы. Фронт в Карелии и в Заполярье застыл. Горнострелковый корпус напрягал все усилия, чтобы продвинуться к Мурманску, его поддерживал 5-й Воздушный флот, но немцам не удалось ни выйти на оперативный простор, ни захватить реальное преобладание в воздухе. На северном стратегическом фланге германские войска завязли в советской обороне, не сумев решить ни одной из стоящих перед ними задач. Штаб ОКХ взирал на это с олимпийским спокойствием, а Гитлер в своем приказе возложил ответственность за поражение [76]на условия местности.

Между тем, стратегическое положение советских войск в Заполярье было очень тяжелым. Их линия снабжения имела «плечо» свыше 1 000 километров и проходила не перпендикулярно, а параллельно линии фронта. Для того, чтобы уничтожить Карельский фронт, немцам было достаточно прервать эту линию в одной-единственной точке. Как всегда в местности, бедной дорогами, исход операции зависел от контроля над несколькими важными пунктами. Именно поэтому боевые действия на севере должны были вестись в логике горной войны, то есть представлять собой маневренные операции сравнительно небольших по численности боевых групп. В Первую мировую войну в итальянских Альпах немцы наглядно продемонстрировали под Капоретто «как это делается».

Цель, поставленная перед войсками Н. Фалькерхорста, оправдывала любой риск. В конце-концов, трудно придумать более благодарную задачу для воздушных десантников, нежели захват ключевых пунктов на железной дороге, пролегающей параллельно фронту на расстоянии 100-200 километров от нее. Особенно, если по этой дороге идет непрерывный поток военных материалов.

В ночь на 28 августа началась эвакуация 10-го армейского корпуса, береговых частей, тылов 8-й армии и Балтийского флота, советских учреждений из Таллина. Оборона уже разваливалась. Части и соединения грузились на транспорта под прикрытием огня корабельной артиллерии. Отход и посадка на судах произошел достаточно организованно (при плановой загрузке 25 300 человек удалось собрать 27 800 человека [77], однако еще около 5 000 военнослужащих остались на таллиннских пирсах; при этом транспорта «Тобол», «Вторая пятилетка» и ледокол «Кришьянис Вальдемар» ушли пустыми).

Таллиннская военно-морская база была блокирована минными полями противника; к действию против кораблей подготовились пикировщики 8-го воздушного корпуса Рихтгофена. Советская авиация, действующая с аэродромов Ленинграда и Кронштадта, прикрыть транспорта на переходе не могла.

Управление движением отрядов на переходе организовано не было. Командующий Балтийским флотом адмирал В. Трибуц стянул базовые тральщики для обеспечения прорыва боевых кораблей (ядра флота), оставив войсковым транспортам совершенно недостаточные тральные силы. Результатом стал один из крупнейших в военно-морской истории разгром конвоя.

«Из Таллинна в рамках операции флота вышло 153 боевых корабля и катера, а также 75 вспомогательных судов КБФ. Кроме этого вместе с силами флота находилось неустановленное количество малотоннажных гражданских судов и различных плавсредств. Последние никакому учету не поддаются, и поэтому далее будем говорить исключительно о силах и средствах подчиненных Военному совету КБФ. До Кронштадта дошли крейсер (100%), два лидера (100%), пять эсминцев из десяти (50%), шесть сторожевых кораблей из девяти (66%), девять подводных лодок из одиннадцати (82%), две канонерские лодки из трех (66%), десять базовых тральщиков (100 %), шестнадцать тихоходных тральщиков из восемнадцати (89%), три электромагнитных тральщика (100%), двадцать шесть катерных тральщиков (100%), тринадцать торпедных катеров из четырнадцати (93%), двадцать три катера МО из двадцати пяти (92%), три сетевых заградителя (100%) и 32 судна из 75 (43%). При этом из принятых на борт кораблей и судов 27 800 человек погибло около 11 000 человек, в том числе немногим более 3000 – гражданские лица» [78].