Мередит Митчелл - Леди и смерть

Состояние его изменилось не сразу, но вчера Филипп впервые смог разобрать то, что пытался сообщить ему полковник, – назавтра состоятся похороны Флоренс. Но и тогда он не смог вспомнить, что же происходило в ночь после бала и последующие дни, осталось только смутное воспоминание о том, что он сделал что-то дурное, что уже невозможно поправить.

И лишь сегодня он вполне осознал, что больше никогда не увидит Флоренс. Ее портрет, заказанный отцом к восемнадцатилетию дочери, висел над камином в обрамлении траурных лент из черного крепа, но Рис-Джонс намеренно повернулся к нему спиной. Сама мысль о том, что он будет рассматривать нежные черты и лукавую улыбку той, кто час назад упокоилась в семейном склепе Несбиттов, страшила его. Филипп не был уверен, что сумеет дотянуть до окончания траурного завтрака и не устроить какой-нибудь сцены, до такой степени были напряжены его нервы. «Пожалуй, мне стоило с утра выпить немного этого проклятого лекарства, – подумал он. – Тогда я был бы спокоен, как мистер Несбитт. Как ему удается выносить все это с таким достоинством? Или его сила духа достойна восхищения, или доктор Вуд уговорил и его выпить что-нибудь из своего ящичка».

– Мистер Рис-Джонс! – кто-то позвал его, и Филипп повернулся на звук голоса.

Перед ним стояла бледная девушка в черном платье немного устаревшего фасона. Впрочем, Рис-Джонс не имел ни малейшего представления о том, соответствует ли наряд этой леди сегодняшней моде на траур. Носик девушки припух и покраснел, тонкие веки наполовину прикрывали заплаканные серые глаза, в руках она стискивала платочек.

– Леди Кэролайн Уитмен! – Филипп не сразу вспомнил, как ее зовут.

Кажется, она обрадовалась тому, что он узнал ее. Улыбнулась и тут же покраснела. Ее лицо было повернуто к окну, и зимнее солнце безжалостно показывало то, что есть, не пытаясь приукрасить черты или скрыть недостатки.

«Что мне ответить ей, когда она заговорит о том, как огорчена из-за смерти Флоренс? Они даже не были близко знакомы! Я не должен быть грубым, но сейчас она так напоминает Кэтрин с ее виноватой, напуганной улыбкой, что мне вот-вот захочется накричать на нее!»

Сестра старалась не попадаться ему на глаза, и Филипп смутно помнил, что у Кэтрин были на то причины. Должно быть, он обидел ее, когда она приходила поговорить с ним о Флоренс.

– Я хотела сказать вам… – начала Кэролайн и тут же настороженно обернулась, когда неподалеку раздался звучный голос леди Пламсбери. К счастью, старая леди стояла спиной к окну, а ее собеседники не обращали внимания на полускрытых портьерой Филиппа и Кэролайн.

– Так что же, леди Кэролайн? – Рис-Джонс подумал, что должен помочь ей высказать то, что она хочет. Тогда она оставит его в покое и уйдет. – Вы, вероятно, горюете о мисс… Несбитт, как и большинство присутствующих здесь леди?

– Я горюю о вас, – серьезно и без дрожи в голосе ответила девушка, не сводя глаз с его лица.

– Обо мне? – он слегка растерялся. – О чем же тут горевать? Как видите, я жив и буду жить дальше, а она уже никогда…

– Это очень печально, я знаю, – неожиданно перебила Рис-Джонса юная леди. – Но мисс Флоренс уже там, где ей хорошо, а вы обречены страдать здесь.

– Разве кому-то в этой комнате есть дело до моих страданий? – вот он и не удержался от резкости.

– Поверьте, есть. Вашим друзьям, потому что они любят вас… и мне, потому что я тоже вас люблю.

Филипп потерял дар речи. Неужели снадобье доктора Вуда способно сыграть с ним такую шутку, и все, что сейчас происходит, он видит во сне? А на самом деле похороны мисс Несбитт прошли без его участия?

Его обескураженное молчание Кэролайн поняла по-своему. Она не могла уже покраснеть сильнее и дала себе слово не плакать, так что ей оставалось только продолжать говорить, пока кто-нибудь их не прервал. К этой речи она готовилась несколько последних дней и знала, что другой случай увидеть Рис-Джонса может представиться очень не скоро.

– Да-да, я знаю, что леди не подобает говорить о своей любви джентльмену, но я хотела бы, чтоб вы знали. Я так боюсь, что вы не выдержите отчаяния и сделаете что-то с собой! Может быть, если вы будете знать, что я люблю вас, это поможет вам удержаться от рокового шага!

– Я сплю или брежу? – пробормотал Филипп.

Младшая дочь лорда Уитмена могла рассчитывать на более подходящий случаю ответ, а потому в растерянности уставилась на Рис-Джонса. Как и думала ее сестра, трагическая история любви Филиппа так напоминала сюжет романа, что Кэролайн просто не могла не думать о Рис-Джонсе с того самого дня, как впервые увидела его после смерти его невесты, мисс Гринлоу. И эта скоропалительная влюбленность, увы, отчасти проистекала от временной победы романтической стороны ее натуры над прагматичной. Но лишь отчасти…