Иоанна Хмелевская - Подозреваются все (вариант перевода Фантом Пресс)

Збигнев перестал притворяться и отложил в сторону бумаги. Встав с места, он подошел и уставился в окно, выходящее на глухую стену, — ничего интересного там наверняка не было. И, не оборачиваясь, произнес, тоже глухим голосом:

— Есть еще один факт, о котором вы не знаете. Откуда-то Тадеушу стало известно, что я водил Анку к врачу вскоре после того, как она вышла замуж. У нее были подозрения… Ну, словом, надо было убедиться, как обстоит дело. Каким образом стало известно об этом Тадеушу, понятия не имею, но он шантажировал меня до тех пор, пока не выяснилось, что подозрения напрасны. Слава богу! Доказательств у него никаких не было, теперь мы можем все отрицать, больше никому об этом не известно… — Он оборвал фразу и резко повернулся ко мне. — Кроме вас. И если бы я решился на убийство, мне имело бы смысл убить именно вас, пани Иоанна. Столько, сколько вы, никто обо мне не знает.

Меня как-то такое заявление не особенно огорчило, я раздумывала над новым поворотом дела.

— Выходит, для вас лично никакой пользы от смерти Тадеуша не было? Поздновато его придушили?

— Вот именно.

— Да, аргумент не ахти… Во-первых, даже с петлей на шее вы ни в чем не признаетесь, во-вторых, ведь именно это вы и пытаетесь любой ценой скрыть ото всех… И почему сразу мне не сказали? Я бы сама пошла с Анкой к врачу, и поди разберись, кто кого водил… А моя репутация меня не волнует. Ох, сколько же с вами хлопот, пан Збышек!

— Сам не рад. Не везет мне. Раз в жизни свернул с пути, и столько неприятностей…

— Что значит «свернул с пути»? Раз в жизни послушался веления сердца, и нечего жалеть. А теперь скажите, как обстояло дело с дверью?

Збышек тем временем обрел свое обычное хладнокровие, вернулся на место и, усаживаясь, с удивлением взглянул на меня:

— О какой двери вы говорите?

— А вот об этой, — ткнула я пальцем в дверь, соединяющую кабинет начальства с конференц-залом. — Вас еще милиция о ней не спрашивала? Почему, услышав шум в зале, вы не ринулись прямо туда через эту дверь, а бросились в обход, по коридору?

— Понятия не имею, — ответил Збышек, и было видно, как он старается вспомнить. — А, вспомнил! Просто эта дверь оказалась запертой.

— Почему вы так думаете?!

— Я не думаю, просто знаю. Услышав шум, я вскочил из-за стола и бросился, естественно, к этой двери, схватился за ручку — дверь оказалась запертой. Тогда я не обратил на это внимания, не раздумывал, не удивился, почему она вдруг заперта, вообще забыл об этом, вот только сейчас, как вы спросили, вспомнил. А тогда я просто бросился вслед за Зеноном вон из комнаты, в коридор, через другую дверь.

— Зенон выскочил первым? А он не пытался тоже прямо пройти в зал?

— Знаете, вроде бы нет… — Збышек замолчал, припоминая, как было дело, и уже уверенней докончил: — Да, выскочив из-за стола, Зенон прямиком кинулся в коридор, поэтому он первым и выбежал из кабинета, я же задержался на секунду именно из-за того, что сначала попытался пройти в ту дверь.

— Очень, очень интересно, — отчеканила я, и мы со Збышеком молча поглядели друг на друга. Потом он сказал, качая головой:

— Может, он по инерции выскочил в ту дверь, она к нему ближе. А мой стол ближе к двери в конференц-зал.

И добавил уже другим тоном:

— Пани Иоанна, как друг от души советую вам — бросьте вы копаться в этом деле. Уж очень оно неприятное, предоставьте все милиции. Делать вам больше нечего?

— Очень даже есть чего — сводную таблицу сантехнического оборудования, данные для которой должен был подготовить Тадеуш. Если вы, как главный инженер, в состоянии получить их от покойного…

Збигнев вздохнул:

— Уже договорились с новым инженером-сантехником, он займется этой работой. Вы даже не представляете, какой вред нашей мастерской нанесла скоропостижная смерть Столярека. А Зенон до сих пор не отдает себе в этом отчета. Неисправимый оптимист…

— Тобой интересовался прокурор, — ехидно проинформировал меня Януш, когда я вернулась к себе в отдел. — Видно, приглянулась ты ему. Велел сообщить, когда появишься.

— Так беги сообщай, — небрежно ответила я. — Ну как опыты с пластиком? — А сама подумала: «Прокурора взял на себя дьявол. Хорошо, когда подключаются сверхъестественные силы и можно самой ничего не предпринимать».

— С пластиком худо. Лешек изгибал его в разогретом виде. Полюбуйся, что получилось.

Лешек меланхолично продемонстрировал мне ни на что не похожий, причудливо выгнутый кусок пластика.

— Прелестно, — похвалила я. — Очень подходит по стилю к твоей картине.